Альфонсо отошел в сторону, и я расцеловала мать в щеки:

— Adios, мама. Да хранит тебя Бог. Напишу, как только смогу.

Она коротко кивнула:

— И тебя, hija mia. Пусть все у тебя будет хорошо. Ступай с Богом.

Я повернулась к няне. На моей памяти не было ни дня, когда донья Клара не делала бы мне замечаний, наставляя на истинный путь, не следила бы за мной, уберегая от возможной беды. Но открытого проявления чувств я от нее не ожидала, как, скорее всего, и она от меня. Однако, когда мы обнялись, я почувствовала, как дрогнуло ее крепкое тело и едва заметно сорвался голос:

— Помни все то, чему я тебя учила. Никогда не поддавайся страсти. Я оберегала тебя сколько могла, но теперь ты должна доказать миру, кто ты есть.

Едва она отпустила меня, волной нахлынула горечь расставания. Мне вдруг захотелось упасть на колени и умолять мать позволить мне остаться. Но выражение ее лица оставалось безжалостным, и я подошла к Альфонсо, страстно желая взять его за руку и никогда не отпускать.

Дон Чакон, которому, к моему немалому облегчению, предстояло сопровождать нас во дворец, повел нас к лошадям. Он помог мне сесть на Канелу и занял свое место в свите.

— Игрушечная лошадка, — проворчал со своего боевого коня Хирон. — Но путь до Сеговии долог, а времени для столь нежных копыт у нас мало. Может, поедешь со мной? У меня в седле полно места.

— Канела куда крепче, чем кажется, — возразила я, беря поводья. — К тому же это подарок короля.

По лицу Хирона промелькнула тень. Отъехав от меня, он крикнул слугам, чтобы те трогались с места. Вместе с Альфонсо мы выехали за ворота, и я устремила взгляд вперед, с трудом подавляя желание оглянуться. Внезапно пес Альфонсо, Аларкон, сорвался с привязи и с лаем помчался к нам.

Вильена замахнулся хлыстом.

— Не трогайте его! — крикнул Альфонсо.

Маркиз яростно взглянул на него и пришпорил коня, оставив Альфонсо позади.

— Нет, Аларкон. Назад! — Альфонсо показал рукой в сторону замка. — Домой!

Пес заскулил, присел на задние лапы. Альфонсо посмотрел на меня, на этот раз не в силах скрыть ошеломленный взгляд.

— Он не понимает. Думает, мы уезжаем навсегда. Но мы же не насовсем, да, Изабелла? Мы ведь вернемся, правда?

Я покачала головой. Щадить его дальше не было никакого смысла.

— Не знаю.

Хотя ни я, ни Альфонсо больше не оглядывались, мы оба знали: Аларкон продолжает сидеть у ворот замка, с несчастным видом глядя на пустынную равнину, нам вслед.

Глава 5

Прежде мы никогда не путешествовали дальше Авилы, и, когда высокая meseta осталась позади, охватившее Альфонсо уныние сменилось естественным любопытством ко всему новому. Привычные нам просторы цвета охры уступили место зеленому ландшафту — сосновым рощам, величественным ущельям, долинам и лугам, где красновато-коричневыми молниями носились стада оленей. Брат даже приподнялся в седле:

— Видела того оленя? Просто огромный! Здесь наверняка отличная охота.

— Лучше не бывает, — протянул Вильена. — Король желает лично познакомить ваше высочество с разнообразием нашей дичи. Кабаны, лани, медведи — он охотится на всех. Его величество — мастер охоты.

Он бросил взгляд на своего брата, который что-то ел.

— Угу, — проворчал Хирон, — охотиться любит, это точно. Отменно владеет колчаном.

Вильена неприятно усмехнулся, и я почувствовала некую недосказанность, промелькнувшую между ним и его братом, но лишь улыбнулась в ответ на возглас Альфонсо:

— Медведь! Ни разу не охотился на медведя!

Вокруг нас разворачивался зеленый ковер, испещренный крепостями из серого и красновато-коричневого камня.