Джудит Арнольд. Клятва сердца
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Было шесть часов утра, и за окном еще не рассвело. Гэри принял душ, но и после него не удалось окончательно проснуться. Одеться во что-либо более приличное, чем обычно, показалось ему почти непосильной задачей, а собственное отражение в зеркале привело его в полное уныние. Хорошо еще, что он не свернул себе шею, спускаясь с лестницы, что было бы неудивительно, принимая во внимание его полусонное состояние. Он чувствовал себя усталым и раздраженным, а еще предстояло завязать галстук, пока что просто накинутый на шею. Галстуки всегда были его проклятием. Гэри заправил электрический кофейник и достал из холодильника апельсин. Если удастся срезать кожуру спиралью, не отрывая ножа, загадал он, то день пройдет удачно. — Эй, папа, — услышал он шепот и, обернувшись, увидел своего сына Тима, спускавшегося с лестницы. — Ты уже проснулся? — Вообще-то нет. Кофе будешь? — Конечно. Еще год назад Тим решил, что он уже слишком большой, чтобы надевать на ночь пижаму, и стал спать в трусах и майке. Его тощая длинная фигура выглядела комично под слишком просторным махровым халатом. Темные волосы торчали еще в разные стороны, но карие глаза сияли, как полуденное солнце. — Ты пьешь кофе? — Это для Гэри было новостью. — Уже давно, — небрежно бросил Тим. «Давно» для Тима было все, что происходило более чем пятнадцать минут назад. — Неужели ты собираешься надеть этот галстук? — Собираюсь. — А нельзя вообще от всего этого отказаться? — Нельзя. Я уже два раза отказывался. — Мы сегодня играем против Эктона в четыре часа, ты помнишь? — Я приду, — пообещал Гэри. — Думаю, не задержусь. Побуду там немного, потом меня отпустят, и к ланчу я вернусь домой. — А откуда ты знаешь, что тебя не выберут? — Надеюсь, мне повезет, — подмигнул сыну Гэри и, бросив довольный взгляд на закрученную спиралью кожуру, отправил в рот дольку апельсина. — Не думай, что я считаю твой бейсбольный матч не заслуживающим внимания, но, когда живешь в демократической стране, это накладывает на тебя определенную ответственность. — Господи, опять ты со своими речами! — Это правильные речи, — усмехнулся Гэри. — Да ты их произносишь уже в сто первый раз! — Сегодня я выполняю свой долг американского гражданина… Тут Тим запел Государственный гимн США, и Гэри запустил в него салфеткой. Она пролетела мимо и упала на пол. Тим наклонился, чтобы ее поднять. — Ты что, папа, собираешься ехать в джинсах? — Это мои самые лучшие. — В джинсах и галстуке? — А в чем проблема? — Ты разве не хочешь произвести хорошее впечатление? — Если я произведу хорошее впечатление, меня выберут в присяжные, и я не приеду на твою игру. — В таком случае, может, тебе стоит порыться в компостной яме и найти какие-нибудь брюки погрязней? — Не умничай! Ну ладно, мне пора. Гэри встал и ополоснул под краном свою кружку. В это время две их собаки — Платон и Сократ — появились на кухне. Это были лабрадоры, огромные и довольно бестолковые, но добродушные, и за это Гэри многое им прощал. — Тим, покорми собак, разбуди деда, если он не услышит будильник, и не опоздай на автобус. Да, и налей собакам воды, а то дед вечно забывает это сделать. — Он это нарочно. Он их ненавидит и хочет, чтобы они сдохли от жажды, потому что это медленная и мучительная смерть. |
