-  А ты почем знаешь? Кто ты ей?

    Глаза Руслана прошлись по лицам людей. И снова он удивленно замер.

    -  Постойте-ка! Целительница сказывала, что колдуна несколько воинов защищают, и среди них женщина есть. И ранен был недавно колдун в битве с нею. Кто это там израненный лежит? - Он недобро сверкнул глазами. - Я забираю с собой девушку и колдуна. И если жить хотите - не мешайте мне. Ну-ка, - оглянулся князь на дружинников, - взять их.

    Ратники спешились, побежали выполнять приказ.

    -  Ну это вы зря, - поднялся со своего места Радул, отстегивая от пояса палицу и могучим ударом вколотил ближнему из врагов голову в плечи. Второй попытался затормозить, выхватить меч - но не успел, и удар палицы в грудь отшвырнул его на полтора десятка шагов в сторону. Третий ратник успел сделать все: и меч достать, и занять боевую стойку, широко расставив ноги - однако два пуда усеянного шипами железа смахнули его с поляны, словно коровий хвост - надоедливую муху.

    -  Рогатины! - крикнул князь.

    Полтора десятка дружинников из его дозора, еще не спешившиеся, привычными, давно заученными движениями сняли с седельных лук щиты, опустили рогатины и дали шпоры коням, разгоняясь для атаки. Это было серьезно: не имеющие копий, не успевшие схватить щиты, путники оказались фактически безоружными против мчащейся на них конной массы, и им оставалось только одно: бежать. Бежать от тяжелой кованой конницы в спасительные заросли кустарника и под кроны деревьев.

    Руслан спастись не успел: чувствуя за спиной близкий топот, он обернулся, отмахнул мечом направленное в лицо копье - но уже в следующий миг конь сбил его грудью на землю, а скачущий следом ратник пригвоздил рогатиной к земле. Киру, почему-то решившую встретить опасность лицом, оглушили ратовищем. Поляна расчистилась. Шестеро ратников спешились, подняли полубесчувственного ведуна и вялую беззащитную Киру, перекинули их через холку своих коней. Стали осматривать лагерь, выбирая, чем можно поживиться, и прислушиваясь к шуму стали в зарослях.

    Между тем волхв, с виду мирно сидевший у клена, закончил произносить заклинание и выбросил вперед руку с зажатым в кулаке посохом. В тот же миг огненный шар, взвизгнув, пролетел над поляной и со страшным ревом врезался в троих воинов, ковырявшихся в сумках боярина. Гарцующий на дороге князь с ужасом охнул, глядя на горстку пепла, - все, что осталось от его людей, - рванул с крупа коня саадак. Дружинники кинулись в стороны, петляя, как зайцы, но Велислав выцелил еще одного из них, ударом огня превратив в пыль. И почти в тот же миг князь Руслан отпустил тетиву. Стрела, вжикнув, сорвалась и понеслась к цели. Почуяв неладное, толстяк повернулся навстречу ей, и тяжелый граненый наконечник впился точно в переносицу, пробив ее, пройдя всю голову насквозь и вырвавшись из затылка. Велислав выронил посох и на подогнувшихся ногах сел на траву. Замер, словно раздумывая, и опрокинулся на спину.

    Мелькнуло белое платье, рядом с волхвом присела Мара. Она провела рукой по лицу Велислава, и тот открыл глаза.

    -  Тебе пора, волхв, - молвила она.

    -  Вот уж не ожидал умереть в бою, - покачал головой Велислав. - Будто и не целитель, а варяг какой-то.

    -  Я ведь обещала, что скоро приду за тобой, волхв.

    Она поднесла к его губам чашу с темной тягучей жидкостью, и Велислав пригубил напиток.

    Однако князь Руслан не слышал этого разговора, не видел прекрасной женщины, спокойно гуляющей в гуще сечи. Он замахал руками на убегающих ратников:

    -  Куда, трусы! - А сам подъехал и взял под уздцы коней с пленниками.