Руслан был прав: Перунов дуб было трудно спутать с другим деревом. Широкий - и не обхватишь, - с массивной кроной, дуб нависал над ним, словно великан.

    -  У лукоморья дуб зеленый… - пробормотал Олег, осматривая его.

    -  Эй, чародей, прекрати колдовать! - прикрикнул князь.

    -  Как скажешь, - покладисто кивнул ведун, не желая устраивать лишних инцидентов.

    Выходящий из города народ собирался поодаль, на пологом взгорке. Дружинники тоже держались в паре сотен шагов. Оно и понятно - кому охота попасть под случайную Перунову стрелу, когда начнется суд. Волхвы еще не появились, и зрители скучали. Правда, Руслан был уже здесь, пребывая в странном возбуждении. Вместе с князем подошли только двое ратников - довольно грубо уложили Середина на траву и привязали руки и ноги к колышкам, вбитым в землю. Правитель обошел распятого таким образом Олега и остался вполне доволен. Он вынул кинжал и походкой, исполненной достоинства, приблизился вплотную к ведуну.

    -  Хочешь, я скажу тебе, колдун, чем кончится суд? - поинтересовался он. - Перун перережет тебе горло. Или проколет печень. Во всяком случае, тебя найдут именно таким.

    -  Ты… Ты идешь против воли Перуна… - Ведун напряг руки, изогнулся всем телом - но веревки держали крепко.

    -  Правильно, правильно, покрутись, - тихо рассмеялся князь. - Пусть все видят, что до самого моего ухода ты оставался жив.

    -  Но… почему?

    -  Потому, что я нашел виновного, колдун, - сообщил правитель Юрьева. - Это ты. Я обещал Варне, что убью тебя, если моя невеста очнется. Милолика проснулась. Значит, я должен убить тебя. Убить за то, что ты злой колдун, если это так. Либо убить потому, что я это обещал, если ты невиновен. Согласись, князь обязан выполнять свои клятвы. Слово князя дороже жизни какого-то там чародейчика. Ведь так?

    Олег не ответил. Он произносил заговор - шепотом, почти не разжимая губ. Огневики не любят лишнего шума.

    -  Это тебе за волхва!

    С раскрытых ладоней ведуна сорвались два столба пламени, направленных прямо в светящиеся ликованием глаза князя. Но Середин недооценил противника, который воевал всю свою жизнь. Руслан ловко отскочил, и пламя только чуть лизнуло его по щеке. Заслышав вопль раненого князя, толпа повернулась к дубу.

    -  Ты поплатишься за это, колдун… - прижал руку к щеке правитель. - Ты еще будешь молить меня о смерти.

    Скрип зубов куницы по веревке заставил Олега напрячь мышцы. Рывок - правая рука оказалась на свободе. Ведун сделал вид, что бросает что-то в Руслана - тот, пригнувшись, отскочил в сторону. Купава перегрызла веревку на второй руке, и Середин, быстро и четко проговорив заклинание, метнул уже настоящий огненный шар - к дубу спешили юрьевские ратники, и грозный сполох на пути заставил их остановиться. Зверек освободил пленнику ноги, ведун вскочил, кинулся за священное дерево.

    -  Лучники! - слышался голос рассвирепевшего Руслана. - Лучники, вперед! Приготовиться! Бейте по ногам, колдун недостоин легкой смерти.

    -  А я вообще никакой смерти недостоин, - отметил тихо Олег. - И умирать не стану…

    Он нашептал заговор на тень, метнул ее в одну сторону, а сам, слыша, как затренькали тетивы, кинулся в другую.

    -  Вон он! - закричал кто-то. - Не стрелять! Коней, коней сюда. Кто верхом в дружине?

    Почему лучники не стали стрелять, ведун понимал прекрасно: он бежал в сторону толпы, и половина стрел нашла бы своих жертв среди жителей города.