Изменить размер шрифта - +

– Может вас отвезти в больницу?

– Нет. Все прошло. Мне уже хорошо.

– Скажите мне, что вы хотите?

– Только еще немножко посидеть здесь.

Близко склонясь, некоторое время он внимательно смотрел на нее и решил, что она говорит правду: она чувствовала себя лучше. Она выглядела больной, но ее щеки постепенно приобретали свой естественный цвет.

– Джоанна, что произошло?

Ее нижняя губа дрожала, как подвешенная капля воды, готовая сорваться, влекомая силой тяжести. Крупные слезы заблестели в уголках глаз.

– Э-эй. Ну вот, – нежно произнес Алекс.

– Алекс, извините меня.

– За что?

– Извините, что я выглядела такой дурой перед вами.

– Т-сс.

– Для меня было так важно... так важно, чтобы вы обо мне хорошо подумали, а теперь...

– Не говорите глупостей. Вы не дура. Ни в коем разе. Я знаю, кто вы: вы красивая, талантливая и очень интеллигентная женщина, самая загадочная женщина, которую я только встречал Бог знает за сколько лет. И если бы я думал о вас как-либо иначе, то я должен быть дураком.

Джоанна слушала с очевидной надеждой и сомнением, даже не пытаясь вытереть слезы. Алексу захотелось поцеловать ее красные, припухшие веки. Она сказала:

– Вы действительно думаете так, как говорите?

Алекс пальцем смахнул с ее лица одинокую слезинку.

– Должен ли я напомнить, что мы договорились быть предельно честными друг с другом. В конце концов, это была ваша идея. – Он вздохнул, притворяясь сердитым. – Разумеется, мне пришлось взвешивать каждое слово.

– Но я же убежала оттуда...

– Уверен, на то были причины.

– Я не так уверена, как вы, но я рада, что вы не считаете меня дурочкой. – Она вздохнула и свободной рукой вытерла глаза.

Алекс был тронут детской хрупкостью, которая лежала под маской самоуверенности, которую она надела с самого начала их знакомства.

Она ослабила держащую его руку, но лишь настолько, чтобы ногти не впивались в кожу до крови.

– Извините, я вела себя, как сумасшедшая.

– Не правда, – сказал Алекс терпеливо, – вы вели себя, как будто увидели самый большой ужас вашей жизни.

Джоанна удивилась:

– Откуда вы знаете?

– Я детектив.

– Все точно так и было. Я очень испугалась.

– Чего? – спросил Алекс.

– Корейца.

– Не понимаю.

– Человека с одной рукой.

– Он был кореец?

– Думаю, да.

– Вы его знаете?

– Никогда раньше не видела.

– Тогда почему? Он что-нибудь вам сказал?

– Нет, – ответила Джоанна, – то, что случилось, было... он напомнил мне нечто ужасное ... и я очень испугалась.

Ее рука снова сильно сжала его руку.

– Может вы поделитесь со мной?

Она рассказала ему о ночном кошмаре.

– Вы видите его каждую ночь? – спросил Алекс.

– Да, сколько себя помню.

– И когда вы были ребенком?

– Думаю... нет... тогда нет...

– А точно, как давно вы его видите?

– Семь... может быть, восемь или десять лет.

– Любопытная частота, – сказал Алекс. – Каждую ночь. Это же невыносимо должно истощить вас. Фактически, сам сон ничего особенного не представляет. Я видел и хуже.

– Я знаю, – сказала Джоанна, – все видели хуже. Когда я пытаюсь описать этот кошмар, он, конечно, не звучит так пугающе и ужасающе. Но ночью... Я чувствую, как будто умираю. Нет таких слов, которые могли бы передать весь ужас того, через что я прохожу и чего мне это стоит.

Алекс почувствовал ее напряжение, будто бы она заставляла себя забыть ночное испытание.

Быстрый переход