— Похоже, некоторые дни проходят в салоне красоты, — молвила она.

— О, если бы, дорогая, это всего лишь дешевый лак.

— Я вижу. Как и твоя прическа. Сделала ее сама, кухонными ножницами, да?

Я была очень раздражена. Эти вещи я не могла от нее скрыть: дорогую стрижку и укладку волос, которые я делала каждые пять недель у Фэбиана. Еженедельный маникюр в салоне «Помпадур».

— Что ты говоришь? — спросила я.

— Да ничего особенного, мама. Здесь учишься ничего не говорить до тех пор, пока точно не сформулируешь, что хочешь сказать.

— Это бы сделало мир довольно молчаливым местом, — хихикнула я.

— Думаю, нет, скорее — местом для прямолинейных вопросов.

Я попыталась сменить тему:

— Кейт, похоже, очень торопилась сегодня: она прямо пролетела мимо меня.

— У нее сегодня неполный рабочий день, — ответила Бекка.

— Да, и я помню, что ты просила меня пригласить ее на чай, но, дорогая, ты немного не понимаешь ситуацию. Это было бы так неправильно. Я надеюсь, ты не обижаешься.

— Нет, все в порядке, я поняла, и она тоже.

— Что ж, это хорошо, — сказала я неуверенно.

— Тебе ведь совсем одиноко, мама? Как ты переносишь то, что отец тебя бросил, а я нахожусь здесь?

Я понятия не имела, почему она задает этот вопрос.

— Ну, одиночество — это неподходящее слово. Я никогда не вспоминала об этом ублюдке Имоне в эти дни. Я скучаю по тебе, любимая, и жду тебя домой. И ты будешь дома. Однажды.

— Ждать еще годы и годы, мама. — Она была права.

— Я буду ждать тебя, — сказала я твердо.

— Я очень сомневаюсь в этом, мама, правда сомневаюсь.

Она по-прежнему выглядела абсолютно спокойной, но обычно мы так не разговаривали. Повисло непродолжительное молчание. Затем, после долгой-долгой, как мне показалось, паузы, Бекка заговорила.

— Почему ты сделала это, мама? — спросила она.

— Не понимаю, о чем ты говоришь, — ответила я. И я действительно не понимала — она могла иметь в виду многое. Может быть, такси? Может быть, тогда на дороге действительно стояла Кейт, которая рассказала ей о свежевыкрашенном доме? О том, что повсюду были признаки больших денег, легких денег? А может быть, она рассказала ей о чем-то еще?

Я поднялась, будто собираясь уходить, но она выбросила вперед руку, схватила мое запястье и прижала к столу, за которым мы сидели. Одна из тюремщиц двинулась к нам, но Бекка улыбнулась ей и заверила ее, что все в порядке.

— Моя мама хочет кое-что мне рассказать, она находит это несколько неприятным, но она сумеет подобрать нужные слова.

Я потерла свое запястье.

— Ну, ты понимаешь… — начала я.

— Нет, не понимаю, мама. Я слышала, что ты живешь с Франклином. Вот что я слышала.

Я начала слегка нервничать.

— Но я делаю это для тебя, Бекка, милая. Уилфреду и Франклину нужно где-то жить, я живу в большом разваливающемся доме, почему бы не предоставить им комнаты?

— Не в таком уж и разваливающемся, насколько я знаю, — сказала Бекка.

— Но, дорогуша, они всего-навсего занимают там пару комнат, не будь такой глупой.

— Ты спишь с Франклином? — спросила она спокойно.

— Как ты можешь говорить такое? — начала я.

— Мне рассказывали Кейт и Гвен.

— Гвен?

— Одна из тюремщиц, ты каждую неделю ходишь к ней делать маникюр.