Что-то чиркнуло его по щеке. Соблазнительный цветочный запах потянул его в сторону от его пути. Его связь с шакканом натянулась, заставив его остановиться. Что он делает? Ни один из манивших его намёков не ощущался как Розторн.

Он раскрыл ладонь, изучая клочок её, который он схватил, когда они начали падать. Теперь он стоял в своей собственной коже, или в чём-то, что ощущалось достаточно похожим образом, чтобы ему было комфортно. Его ноги — голые, какими они и были большую часть его жизни — упирались в плоские серые камни мостовой серой улицы серого города. В высившихся вокруг него цитаделях не было окон, не было дверей. Не было ни намёка на зелень, куда бы он ни посмотрел, и ни одного человека. Он видел другие улицы, сотни улиц. Они выходили на пустынную дорогу, где он стоял.

Как ему найти Розторн? Даже сорняки или живая изгородь или мельчайшая частичка мха знали бы имя Розторн и тихо сказали бы его ему. Этот же серый лабиринт был мёртв.

«Не совсем», - магический голос Сэндри был тонким шёпотом. Он чувствовал, как она напряглась, удерживая его. «Мы не мертвы, а значит — и ты не мёртв».

Он обернулся. У него за спиной в бесконечность уходила сияющая верёвка. Пошарив у себя за спиной, он обнаружил, что верёвка превращалась в паутину волокон, который входили в него в сотне мест. В ней он ощущал девочек.

«Я не вернусь без неё», - с сожалением сказал он.

«Мы и не просили тебя», - возразила Сэндри. «Посмотри на нить, которую держишь в руке. Бьюсь об заклад, Розторн находится на другом её конце».

Браяр посмотрел. Она была права. Обернув нить вокруг пальцев, он последовал за ней.

Что-то затрясло её. Трис посмотрела назад, на пылавшую магию, которую из себя представляла Даджа.

«Что происходит?» - потребовала она. «Мне тут не нужны отвлечения, знаешь ли!»

«Прости», - робко сказала Даджа. «Люди трясут меня, пытаются заставить меня отпустить».

«Ну так скажи им, чтобы прекратили», - огрызнулась Трис. «Мы заняты!».

Сэндри пробормотала что-то, обращаясь к Трис.

«Сэндри говорит, скажи им, что если они разорвут нашу верёвку, то потеряют всех нас».

Даджа так и сделала. Рывки прекратились.

«Так лучше», - сказала Трис. Она получше схватила Сэндри и Даджу, и приготовилась ждать.

Он шагал целую вечность. Каждый раз, когда он останавливался, чтобы передохнуть, или помассировать ноющие ноги, его затопляло видениями и звуками, которые пытались его отвлечь. Они хотели заставить его отпустить — он никогда больше не увидит Розторн или девочек.

- Искушайте кого-нибудь другого, - проворчал он.

Он мог подумать, что находился на огромном колесе, шагая внутри него, никуда не приходя, за исключением того, что моток нити из Розторн увеличивался в его руках. Когда он стал размером с грушу, и Браяр обнаружил у себя на правой стопе волдырь, он заметил ещё кое-что: росток травы между камней мостовой.

Он встал рядом с ним на колени, и провёл по нему пальцами.

- Уж тебя-то как я рад видеть, - сказал он ростку. Встав, он пошёл дальше. Он увидел ещё один стебель травы, затем группу ростков. Касаясь тонких листьев, он осознал, что порывы искушений оставили его после того, как он поприветствовал первый росток травы.

- Не знаю, хорошо это или плохо, - признался он, и потащился дальше.

Вот лютик, его жёлтый цвет так ярок на фоне серого камня, что как будто кричит. Вот комок мха. Он накрыл его ладонью на секунду, освежаясь бархатной прохладой мха на своей коже. Он двинулся дальше, клубок в его руках увеличился до размера арбуза.