– Я же профессионал, – гордо ответил тот. – Приходится держаться, хоть этот котенок и вызывает у меня зубную боль. Однако меня тревожит и еще кое-что – не только оххра, как ты, без сомнения, полагаешь. Ты упомянула о разлившейся нефти… Я слышал, что было получено разрешение на сдвиг времени.

Рхиоу заморгала.

– Правда? Тогда почему в новостях все еще говорят о несчастье с танкером? Вся та временная линия должна была быть исправлена… точнее, исчезнуть.

– Что-то оказалось не в порядке.

Рхиоу озабоченно распушила усы. Сдвиги времени были дорогим удовольствием, но требующаяся для них магия отличалась простотой и немедленным действием. Услышать, будто со сдвигом времени что-то не в порядке, было все равно что узнать об исчезновении тяготения.

– От кого ты слышал о разрешении на сдвиг времени?

– Мне сказал Рахив, а он слышал от Эхефа – они виделись сегодня утром.

Такой источник был, безусловно, надежным.

– Что ж, ситуация все-таки под контролем, – сказала Рхиоу. – Ведь тропический ураган «изменил курс». Даже не имея чувствительных усов, можно точно определить, что меры приняты.

– Да, но не те, которые имелись в виду. А уж если говорить о неудачном сдвиге времени… – Урруах начал бить хвостом. – Очень странно, если хочешь знать мое мнение.

– Может быть, возникла какая-то местная проблема, – предположила Рхиоу. – Что-нибудь вроде пятен на Солнце: сейчас приближается пик одиннадцатилетнего цикла активности. Если на этой неделе я увижу Харла, я его спрошу.

– Пятна на Солнце… – протянул Урруах, всем своим видом показывая, что Рхиоу его не убедила. Однако он поднялся, потянулся, и кошки вместе двинулись по Восточной Шестьдесят восьмой.

Они бежали по тротуару, стараясь не попасть под ноги пешеходам. Когда они добрались до угла Шестьдесят восьмой и Лексингтон-авеню, Урруах сказал:

– Вон там, посмотри.

– На что?

– На афишу.

Рхиоу отошла поближе к стене химчистки, расположенной в угловом здании, и посмотрела через улицу. На доме была укреплена доска с какой-то картинкой – одним из тех плоскостных изображений, которые так любят эххифы, – и несколькими словами. Рхиоу первым делом обратила внимание на них и стала разбирать буквы. Хотя благодаря знанию Речи она понимала все слова, иногда вычурные письменные знаки мешали быстрому восприятию.

– Три… тенора. Что такое «тенор»?

– Это такой голос. Мы сказали бы «фваис». Довольно высокий, но не самый высокий.

Теперь Рхиоу обратила внимание на картинку и долго, прищурившись, ее рассматривала. Чтобы понять, что изображено на этом плоском человеческом плакате, нужно было знать, как особым образом смотреть. Когда наконец Рхиоу решила, что правильно видит афишу, она спросила:

– Значит, после пения они будут драться? – Она сказала «сфхруисс», имея в виду турнир, которым часто разрешается спор за территорию или самку.

– Нет, только голоса, никаких когтей. Они так выступают всюду, где появляются.

Объяснение Урруаха заставило Рхиоу вытаращить глаза, а потом замотать головой так яростно, что уши захлопали.

– Они что – прайд? Прайд из одних самцов? Что за чушь!

Урруах покачал головой.

– Не уверен, что сам хорошо это понимаю, – признался он. – Мне кажется, что у эххифов все иначе… но не проси меня рассказать тебе все в подробностях.