Окруженный постоянно улыбающимися лицами прислуги, Сунг совершенно расслабился. Он мог теперь без спешки обойти дворец. К нему был приставлен сопровождающий, который молча следовал за Сунгом и говорил только тогда, когда его спрашивали. А вопросов было немало. Сунг копил в себе впечатления от того, что видел. Он уже почти привык к контрастам этой страны. Впрочем, с тех пор как Сунг появился здесь, он постоянно примирял в себе противоречивые чувства. Однако, что удивительно, — столкновение противоположностей не вызывало в нем беспокойства.

Бесспорная красота, окружавшая Сунга, несла в себе нечто тягостное, — она была под контролем.

Он передал Врачебному совету одну из самых объемных своих рукописей с описанием лечебных свойств бамбука, чтобы ее размножили. Сам император, по всей видимости, ознакомился с ней, ибо Сунга известили, что властитель приглашает его для беседы. Этого Сунг не ожидал. О чем хочет с ним говорить сам император? Он вряд ли может сообщить государю что-то новое.

Офицер, пришедший к нему, был не в парадной форме. Это свидетельствовало о том, что государь приглашает его на приватную беседу. Для Сунга это означало, что можно ожидать чего угодно. Так и случилось.

В помещении, предназначенном для встречи, все дышало соразмерностью практичного вкуса. Сунга оставили одного. Ушли даже личные охранники императора. Сунг чувствовал себя неуютно. Такой интимности, продемонстрированной заранее, он не пожелал бы иметь ни с одним властителем. Он имел опыт подобного рода. Излишнее доверие, не оправданное долгим общением или какой-нибудь другой причиной, всегда влекло за собой дурные последствия. Должно быть, император считал, что имеет дело с человеком, недостаточно опытным в подобных играх, и даже не старался скрыть свои намерения.

Властитель появился со словами, которые можно было предсказать:

— Нет, нет, Сунг, никаких поклонов и коленопреклонения. Я позвал тебя, чтобы поговорить спокойно, без всяких условностей.

Седые длинные пряди спускались с круглой головы императора, словно приклеенные к толстым щекам. Тонкие губы, похожие на красный гайтан, и маленькие глаза говорили Сунгу, что он видит перед собой хитрого человека, в душе — вспыльчивого, снаружи — спокойного. Его крупное тело было несоразмерно с ростом.

Словно читая мысли Сунга, император продолжил:

— Сунг Шан, не думай, будто я не знаю, сколько раз ты был в таком же положении, как сейчас. Не суди ни по обстоятельствам, ни по моему виду. Истины, что мы носим в себе, обманчивы.

Сунг очень хотел ему ответить, но не нашел слов.

— Мы решим все вопросы, которые ты задаешь себе, — сказал властитель. — Я действительно буду искренен, а ты попытайся прийти в себя. Итак, я скажу откровенно, зачем я тебя пригласил. Во-первых, я высоко ценю то, что ты сделал при помощи своих знаний для науки и людей. Я ценю также твое мужество, которое ты проявляешь сейчас. Не хочу заставлять тебя ждать. Ты мне нужен. Достаточно ли ясно я говорю для начала?

На вопрос нужно было отвечать.

— Спасибо, государь, за похвалу! Вот что я скажу в ответ: существует один цветок — Сияющий Локон — известный своим буйным и частым цветением. Между тем, сколько я ни пытался увидеть его цветение, мне это не удавалось. А стоило мне удалиться от него хотя бы на минуту, как при возвращении я обнаруживал новые бутоны. Это повторялось бесчисленное количество раз, так что я уверился в его намерении скрыть свою красоту, пока она полностью не проявится, от посторонних глаз.