— Возникнут вопросы, если ты вернешься таким, как есть, — сказал Лесник. — Ты должен оставить здесь всю эту одежду и даже меч. В твоем мире он тебе не понадобится.

Дэвид вытащил из седельной сумки пакет с изорванной пижамой и халатом, зашел за куст и переоделся. Старая одежда была будто бы не с его плеча. Он так изменился, что эти вещи казались чужими, словно их носил кто-то другой, смутно знакомый, но маленький и глупый. Они принадлежали ребенку, а он больше не был ребенком.

— Пожалуйста, ответь мне на один вопрос, — попросил Дэвид.

— Все, что пожелаешь, — сказал Лесник.

— Когда я попал сюда, ты дал мне мальчишескую одежду. У тебя когда-нибудь были дети?

Лесник улыбнулся:

— Они все были моими детьми. Каждый потерянный и каждый найденный, каждый живший и каждый умерший. Все, все они были моими.

— Ты знал, что король ненастоящий, когда мы отправились к нему? — спросил Дэвид.

Этот вопрос мучил его с той самой минуты, когда он вновь увидел Лесника. Он не мог поверить, что этот человек бестрепетно повел его навстречу опасности.

— А что бы ты сделал, расскажи я тебе все, что знаю или подозреваю насчет короля и этого мошенника? Ты пришел сюда, снедаемый горем и гневом. Ты бы поддался на уговоры Скрюченного Человека, и все было бы потеряно. Я надеялся сам проводить тебя к королю и по пути предупреждать об опасностях, но не получилось. Зато тебе помогали другие, но лишь твои собственные сила и храбрость в конце концов привели тебя к пониманию своего места в этом мире. Ты был ребенком, когда я впервые встретил тебя, а теперь ты почти мужчина.

Он протянул мальчику руку. Дэвид пожал ее и крепко обнял Лесника. Лесник обнял его в ответ, и так они стояли под лучами солнца.

Потом Дэвид подошел к Сцилле и поцеловал ее в лоб.

— Я буду по тебе скучать, — прошептал он.

Лошадь тихонько заржала и ткнулась носом в шею мальчика.

Дэвид подошел к старому дереву и оглянулся на Лесника.

— Смогу я когда-нибудь вернуться сюда? — спросил он, и в ответ Лесник сказал нечто очень странное:

— Большинство людей в конце концов возвращаются сюда.

Он поднял на прощание руку, и Дэвид, глубоко вздохнув, шагнул в ствол дерева.

Сначала были только запахи мускуса, земли и гнилой листвы. Он дотронулся до внутренней стороны дерева и ощутил под пальцами шероховатость его коры. Ствол был огромным, но мальчик сделал лишь пару шагов и стукнулся о деревянную поверхность. У него все еще болело плечо, там, где его пронзил ногтями Скрюченный Человек. Дэвида охватила паника. Выхода отсюда не было, но Лесник не мог обмануть его. Нет, это, должно быть, какая-то ошибка. Он решил вернуться, но посмотрел назад и увидел, что вход исчез. Ствол окружал его со всех сторон, он был замурован в дереве. Дэвид принялся звать на помощь и бить по дереву кулаками, но его крики отдавались эхом и отскакивали ему в лицо. Даже затихнув, они насмехались над ним.

Но вдруг появился свет. Дерево по-прежнему было замкнуто со всех сторон, а свет шел откуда-то сверху. Дэвид поднял голову и увидел что-то сверкающее, как звезда. Оно росло у него на глазах, спускаясь все ниже и ниже. А может, это он рос, восходя к свету, ведь все его чувства перепутались и пришли в смятение. Он услышал незнакомые звуки — стук металла о металл, скрип колес, и ощутил совсем рядом с собой резкий химический запах. Он видел свет, бугорки и трещины древесного ствола, но постепенно осознавал, что глаза его закрыты. Если это так, что он увидит, открыв глаза?

И Дэвид открыл глаза.

Он лежал на металлической кровати в незнакомой комнате. Два больших окна выходили на широкую лужайку, где одни дети гуляли с нянечками, а других катали в креслах одетые в белое санитары.