|
Этот призыв на битву не слишком воодушевил мужскую половину присутствующих: после своего приключения на Главной улице шериф явно терял доверие избирателей. – Осторожность – лучшая доблесть, – прошептал Дэвидсон себе под нос. – Сколько вокруг лошадиного дерьма, – сказала Элеонора. Дэвидсон пожал плечами и прикончил виски. Никто вновь не наполнил его стакан. Он вспомнил, что ему нужно благодарить небо за то, что он остался в живых. Но все его рабочее расписание полетело к черту. Ему нужно добраться до телефона и нанять автомобиль, если необходимо, заплатить кому нибудь, чтобы его подбросили. Эти «дьяволы», кем бы они ни были, не его ума дело. Может, он с интересом прочитал бы о них колонку другую в «Ньюсуик», когда вновь будет на востоке и расслабится с Барбарой, но теперь все, чего он хотел, это покончить со своими делами в Аризоне и вернуться домой как можно скорее. У Паккарда, однако, были свои идеи. – Ты – свидетель, – сказал он, указывая на Дэвидсона. – И как шериф этой общины я приказываю тебе остаться в Велкаме, пока я не буду удовлетворен твоими ответами на допросе, который я собираюсь тебе учинить. Странно было слышать официальную речь из этого слюнявого рта. – У меня дела... – начал было Дэвидсон. – Так пошли им телеграмму и отложи все дела, мистер занятой Дэвидсон. Парень подпортит ему репутацию, подумал Дэвидсон, мало ли что подумают на востоке, но все же Паккард представлял закон, и с этим ничего нельзя было поделать. Он кивнул, вложив в этот жест как можно больше покорности. Позже, когда он будет дома в тепле и безопасности, он сможет возбудить формальный процесс против этого местечкового Муссолини. А сейчас лучше послать телеграмму и пусть его деловая поездка рушится дальше. – Так каков ваш план? – требовательно спросила Элеонора у Паккарда. Шериф надул свои красные от виски щеки. – Мы разделаемся с дьяволами, – сказал он. – Ружья, женщина. – Вам понадобится нечто большее, чем ружья, если они такие, как он говорит. – Именно такие, – сказал Дэвидсон. – Поверьте, такие. Паккард фыркнул. – Возьмем весь наш гребаный персонал, – сказал он, нацелив свой уцелевший палец в Джедедия. – Вытащи все наше тяжелое вооружение, парень. Противотанковое. Базуки. Общее удивление. – У вас есть базуки? – спросил Лу, каминный скептик. Паккард выдавил снисходительную улыбку. – Военный арсенал, – сказал он. – Остался после мировой войны. Дэвидсон безнадежно вздохнул. Этот человек – псих с его маленьким устаревшим арсеналом, который, возможно, более опасен для стрелков, чем для потенциальных жертв. Они все умрут. Господи, помоги им, они же все умрут! – Может, ты и потерял пальцы, – сказала Элеонора Кукер, потрясенная этой демонстрацией храбрости, – но ты единственный мужчина в этой комнате, Джош Паккард. Паккард оскалился и рассеянно почесал промежность. Дэвидсон больше не мог выносить царившую в комнате атмосферу мужского превосходства. – Послушайте, – встрял он, – я рассказал вам все, что знаю. Пусть дальше этим займутся ваши парни. – Никуда ты не уедешь, – сказал Паккард, – если ты под это копаешь. – Я только сказал... – Сынок, мы слышали, что ты тут сказал. Но я тебя не слышал. Если я увижу, что ты собираешься нарезать, я притяну тебя за яйца. Если они у тебя есть. Ублюдок, он это может, подумал Дэвидсон, несмотря на свою одну руку. Ладно, пусть все идет, сказал он себе, стараясь, чтобы губы у него не дрожали. Если Паккард выберется и отыщет этих чудовищ, а проклятая базука разорвется при стрельбе, то это – его личное дело. Пусть так. – Там их целое племя, – спокойно указал Лу, – если верить этому человеку. |
