|
Из дверного проема Сэди наблюдала, как женщина одевается. Лаура Мэй была довольно простенькой, по крайней мере, на критический взгляд Сэди, а ее бледная кожа делала ее почти бесплотной, невзирая на полную фигуру. Но вообще то, подумала Сэди, я то кто такая, чтобы осуждать человека за отсутствие вещественности? На себя погляди. И впервые за все тридцать лет она пожалела об отсутствии тела. Частично потому, что она не могла сыграть никакой роли в драме, которая стремительно разворачивалась вокруг. В кухне внезапно протрезвевший Мильтон Кэйд названивал по телефону, пытаясь принудить к действиям людей из Панхандаля, тогда как Лаура Мэй, которая уже закончила одеваться, открыла нижний ящик гардероба и извлекла оттуда кое что. Сэди поглядела через плечо женщины, чтобы узнать, что там за трофей, и по ее телу пробежал холодок узнавания, а взгляд остановился на принадлежавшем ей когда то пистолете. Так значит, именно Лаура Мэй нашла пистолет, вот та шестилетняя растяпа, которая все время попадалась под ноги в коридоре тридцать лет назад, играла сама с собой и распевала песни в горячем, неподвижном воздухе. Сэди с удовольствием вновь разглядывала орудие убийства. Может быть, подумала она, я все же оставила после себя кое что, что может повлиять на будущее, может быть, я больше чем заголовок в бульварной газетенке и смутная память в стареющих головах. Она новым, живым взглядом наблюдала, как Лаура Мэй натянула туфли и вышла в гудящую на улице бурю. * * * Вирджиния бессильно прислонилась к стене номера семь и глядела на смутную фигуру, маячившую в дверном проеме. Она позволила своей галлюцинации вести себя таким образом, и никогда за ее сорок с лишним лет она не слышала таких развратных уговоров. Но несмотря на то что призрак подступал к ней вновь и вновь, прижимал свое холодное тело к ее телу, касался своими ледяными, скользкими губами ее губ, он так и не смог переступить черту. Он пытался три раза, три раза те торопливые слова, которые он шептал ей на ухо, не стали явью. Теперь он охранял двери, готовясь, как она предполагала, к еще одной попытке. Она видела его лицо достаточно ясно и читала на нем стыд и растерянность. Может, подумала она, он так смотрит потому, что собирается убить меня? Снаружи она услышала голос мужа, перекрывающий громовые раскаты, и протестующий голос Эрла, также на повышенных тонах. Они пререкались – это было очевидно. Она прислонилась к стене, пытаясь что то сказать, а порождение ее бреда зловеще наблюдало за ней. – Ничего у тебя не получилось, – сказала она. Оно не ответило. – Ты мне просто мерещишься, и у тебя ничего не получилось. Призрак открыл рот и показал ей бледный язык. Она не понимала, почему он не исчезает, но, возможно, он так и будет таскаться за ней, пока не закончится действие пилюль. Не важно. Она выстояла перед тем худшим, что он мог сделать, и теперь, со временем, он наверняка оставит ее в покое. То, что он не смог взять ее силой, заставило ее почувствовать свою власть над ним. Она подошла к двери, не испытывая больше страха. Он вышел из своего расслабленного состояния. – Куда это ты идешь? – спросил он. – Наружу, – ответила она, – помочь Эрлу. – О! – сказал он ей. – Мы с тобой еще не закончили. – Ты – всего лишь фантом, – убежденно сказала она. – Ты не можешь остановить меня. Он усмехнулся ей. Усмешка была на три четверти злобной, но на четверть – обаятельной. – Ты не права, Вирджиния, – сказал Бак. Больше не имело смысла морочить женщине голову, он устал от этой игры. И возможно, у него ничего и не получилось, потому что она предложила себя так легко, веря, что он – какой то безвредный ночной кошмар. – Я – не бред, женщина, – сказал он. – Я – Бак Дарнинг. – Она поглядела на колеблющуюся фигуру и нахмурилась. |
