Оценив положение дел, Довмонт подозвал знаменосцев и вестника.

– Поднять желтый стяг! Трубить тревогу!

Желтый стяг означал: внимание, есть важное сообщение. С сообщением бросился вестник, со всей прытью, на которую только был способен его конь. Князь очень надеялся, что Дмитрий либо услышит звук трубы, либо увидит флаг. И сделает все, чтоб дождаться гонцов… Ага! Вот взвилось над толпой ратников зеленое знамя. Гонец достиг цели. Сообщил. Дмитрий Александрович все понял.

Понял и сам понесся к Довмонту вместе со всей своей дружиной, предоставив добивать врагов владимиро-суздальскому князю Святославу.

– Новгородцам худо, князь! – псковский защитник приветствовал главнокомандующего кивком, не до вежливых поклонов было. – Надо помочь!

– Как у вас? – Дмитрий сверкнул взглядом.

– Справимся, – улыбнулся Довмонт.

– Тогда поможем. Вперед!

Они понеслись вместе, конь о конь. Два князя. Переяславльский Дмитрий и псковской – Тимофей-Довмонт. За ними ринулись обе дружины. Довмонт лишь оставил за себя верного и многоопытного Любарта.

Радостно затрубили трубы, забили барабаны, громко и бодро. Развевались за плечами князей цветные плащи. Все видели – помощь идет, она уже близко! Это сильно воодушевило новгородцев… Тех, кто еще сражался, кто оставался в живых. Уже не было видно ни грузной фигуры посадника, ни тысяцкого. Верно, ранили или убили.

Что касаемо князя Юрия, то тот и вовсе спасался бегством, наплевав на участь пеших. Его дружина с прытью, достойной лучшего применения, улепетывала от врага почти всем своим составом. Что ж, случалось и такое…

– Эй, мужи новгородские! – выехав на пригорок, вскричал, что есть мочи, Довмонт. – С нами князь! И Господь – с нами! Кто на Бога и Святую Софию?!

– Кто на Бога и Святую Софию?! – потрясая секирами, откликнулись ратники.

– Кто на Бога?!

Битва продолжилась с новой силой, только теперь перевес оказался на стороне русичей, и ближе к вечеру это стало ясно любому. Неистовое сопротивление новгородцев не позволило ливонским рыцарям оказать помощь своим союзникам, и те были остановлены еще раньше. Довмонт и Дмитрий поспешили на помощь новгородской рати, владимиро-суздальский князь и псковские бояре во главе с воеводой Любартом довершали разгром датчан.

Кованая рать магистра Отто фон Роденштейна оказалась в окружении, и многие рыцари обрели покой на мерзлой эстонской земле. Погиб и дерптский епископ Александр, но об этом русские узнали много позже, сейчас же…

Рыцари позорно бежали! Грозное войско магистра предпочло скрыться под защиту неприступных стен Раковора. Однако часть крестоносцев все же нанесла напоследок неслабый урон!

– Смотри, княже! – улучив момент, к Довмонту подскочил верный оруженосец, указывая острием меча назад, за реку, откуда поднимались густые черные клубы! Налетевший с моря ветер разносил дым над рекой и над лесом, даже видны были отблески пламени.

– Немцы обоз громят! – покусал губы князь. – А ну, быстро, Гинтарс. Может, успеем.

Юный знаменосец вскинул над головой зеленый вымпел. Призывно затрубила труба. Псковская дружина, предоставив остальным гнать воинство Роденштейна, вслед за своим князем устремилась к реке.

Увы, было уже поздно! Рыцари разграбили все. Близ самой реки догорали остатки возов. Часть лошадей крестоносцы угнали с собой, прихватив и значительную часть трофеев, а самое главное – были уничтожены стенобитные орудия и прочие осадные машины. Порублены, сожжены напрочь! Зарубленная и проткнутая копьями прислуга лежала в кровавом снегу.