Молодого криве Йомантаса тоже привлекли к делу. Кроме как поить молоком священных ужей, парень еще неплохо знал русский, тот его диалект, на каком говорили в Пскове. Это все и решило! Потеряв первую группу убийц, доверенное лицо Войшелка, боярин Таутвидас с родовым прозвищем Дудочка – Скудучай, неспешно отправил вторую и теперь уж, верно, подумывал и о третьей. Не мытьем, так катаньем, ага.

Йоманатас, к слову, с побегом не торопился. Несмотря на свою молодость, он вообще не любил спешить, особенно в каком-нибудь важном деле. А еще молодой жрец очень уж дрожал за свою шкуру, и даже, сидя в заточении, старательно продумывал, что бы такого рассказать Даумантасу. Что-то эдакое, необычное, якобы увиденное во снах. Парень далеко не глупый, Йомантас сразу понял: именно в них, в этих его снах – все и дело! Именно поэтому и пощадил его Довмонт-князь.

Увы, подобные необычные сны жрец видел редко, даже особенно их и не запоминал. Потому что и запоминать-то было нечего! Не сны, а какие-то отрывистые картинки. Странно одетые люди, огромные дома, повозки без лошадей. Все это пугало. Йомантас даже пару раз принес в жертву богам трех белых куриц. Однако не помогло – все равно так ничего и не понял в этих своих снах. Хитрый жрец знал лишь одно – они как-то связаны с Даумантасом, которого он тоже видел во снах и запомнил. Самого князя запомнил и его спутницу… или жену – красивую молодую деву в срамном одеянии, каких-то куцых штанишках, совсем не закрывающих ноги. Это кем же надо быть, чтоб вот так бесстыдно на люди выйти?

Совершить побег оказалось легко, легче, чем думал Йомантас. После отъезда князя и его верных людей к Раковору, никто за узником особенно не следил и запирали его на засов лишь на ночь. Все остальное время молодой жрец спокойно гулял по обширному двору и даже пару раз выходил за ворота, правда, к обеду всегда возвращался, так что стражники и слуги к его виду привыкли. Особых надежд на то, что князя убьют в походе, Йомантас не питал, а потому сразу же после отъезда Довмонта принялся готовиться к побегу.

Собственно, сложность представлял не сам побег, а то, куда потом деваться? Пробираться обратно в Литву что-то не очень хотелось, Скудучай-боярин спросил бы строго – почему вернулся, не исполнив приказ великого князя? Почему подлый убийца Даумантас до сих пор жив? И что мог ответить на то Йомантас? Литва – не вариант, нужно было искать что-то еще… скажем, Новгород или Владимир, Суздаль… или даже Рига, Дерпт – куда б не смогли дотянуться длинные руки великого литовского князя. Опять же, если какое-то время жить в тех местах, так надобно прикинуть – на что? Одиночке не выжить, ясно, значит – пристать к какой-нибудь ватаге, артельщикам. Куда и к кому можно податься изгою? Само собой – в послушники, в монахи…

В монахи Йомантасу что-то совсем не хотелось, все-таки он был жрец и побаивался мести своих древних богов. Да и скучновато в монахах, если уж откровенно. Работать во славу чужого бога не покладая рук, денно и нощно молиться и класть поклоны – нет, все это вовсе не привлекало хитрого парня. Податься в бродячие артели, к плотникам или каменщикам… так там работать придется, вкалывать, что тоже не хотелось, да и дела жрец никакого не знал. Умел только возносить требы… и еще играть на маленьких деревянных колокольчиках – скрабалай – с трещотками и без. Обычно Йомантас играл на таких по большим языческим праздникам, а иногда – на свадьбах… Нехудо так играл…

Вот тогда-то парня и осенило! Как только про колокольчики вспомнил. Скоморохи! Вот куда и податься на первое время, со скоморошьей ватагой уйти… а там видно будет. Скоморохов Йомантас приметил еще на Крещение – кувыркались в масках да вывернутых тулупах на площади, играли на дудках, пели… Дева там еще была красивенькая – светлые волосы, миленькое тонкое личико, большие голубые глаза… Где искать скоморохов, Йомантас знал.