— Если вы не собираетесь задерживаться, то что вы хотите от меня? — спросил отец.

— Нам нужно будет провести ритуал, — после паузы сообщил легард. — Думаю, это можно будет сделать завтра утром. Если он не пройдет успешно, тогда мы навестим ваших северных соседей.

— Да, дочери князя Адиррена так же празднуют восемнадцатилетие этой весной. Хорошо, я прикажу слугам все подготовить и сообщить новость Ольме и Эвиле, — кивнул князь.

Легард, сотворивший себе кресло из ничего, чуть пошевелился и повернул голову к своим спутникам. Говоривший до этого пожилой легард хмыкнул и сказал:

— Насколько нам известно, у вас четыре дочери.

— Да… — замялся князь. — Ольма и Эвила уже взрослые. Девочкам девятнадцать и восемнадцать лет. Но младшие… Вирене только исполнилось пятнадцать. Эмма совсем кроха, все кажется, что ей не четыре года, а четыре дня.

— В случае, если выбор не падет на кого-то из старших ваших дочерей и не состоится в ближайшие годы… Думаю, вы сами понимаете, что мы вновь приедем вас навестить, — мягко заметил легард. — Правильный выбор превыше всего.

— Да, я понимаю… — задумчиво произнес отец. — Благом для всех княжеств будет, если ритуал пройдет не напрасно… Могу я задать вопрос на этот счет?

— Да, конечно, — пожал плечами легард.

— Имеет ли значение, когда именно вы проведете… все это? — князь неопределенно повел рукой.

Легарды переглянулись, будто пытаясь понять, что именно задумал отец.

«Экономия превыше всего?» — хмуро подумала я, еле сдерживаясь, чтобы не спросить вслух.

— О чем вы, князь Виктор?

— Как вы смотрите на то, чтобы провести ритуал сразу для всех моих дочерей? — осторожно спросил отец, подтверждая мою догадку. — Тогда вам не придется приезжать второй раз… Или даже третий.

Легарды вновь переглянулись и надолго замолчали, будто беззвучно переговариваясь.

— На самом деле, в вашем предложении есть некий резон. Думаю и вам и нам лучше как можно быстрее узнать результат, а не ждать сначала три года, а затем еще четырнадцать. Так что мы принимаем ваше предложение, князь Виктор! — произнес пожилой легард.

Дальше я уже не слушала. Перепуганное сердце скакнуло в голову и теперь отбивало там бешеную дробь. Держась рукой за стену и стараясь не шуметь, я выбралась из тайного коридора, столкнувшись с кем-то из слуг и чуть не упав. Отмахнувшись от предложения помощи и града вопросов, я бросилась к окну и рывком распахнула его, жадно глотая горячий июньский воздух.

Я ожидала чего угодно, но не этого. Как все это может происходить сейчас и с нами? Почему именно мы? Может, конечно, выбор не состоится на этот раз, но что-то мне подсказывает, что опасаться стоит. А вдруг Эмма? Вдруг наша малышка Эмми?

— Виа! — От неожиданного вопля я вздрогнула, опуская глаза к запрокинутой ко мне светловолосой мордашке. Любопытные карие глаза сияли от невысказанных вопросов.

— Эмма, ты напугала меня! — хрипло пожурила я младшую сестру, потрепав ее по густым медово-русым кудрям, в очередной раз позавидовав, что именно Эмми, самая младшая, никогда не знавшая мать, унаследовала от той все самое лучшее.

Я всегда ненавидела свои прямые темные волосы. Если у Эвилы или Ольмы они были совсем как у отца, черные, чуть вьющиеся, то мои описать сложно, какого они точно цвета. Отец как-то заметил, что у моих волос цвет шоколада, но это ни капельки не утешило.

Цвет глаз так же меня никогда не радовал. Будучи маленькой, я иногда спрашивала у мамы, почему у меня не такие красивые синие глаза как у нее и Ольмы.