Я подошел.

– Где татары, сколько человек, где табун? – Видимо, решили не упускать момент и напасть.

Я нашел прутик и на земле стал чертить – где лагерь татар, шатер, где их табун, дозорные. Бояре вглядывались в схему, кликнули еще воинов с факелами. Расспрашивали дотошно – как идет лес, где река, какие и где шатры, видел ли пленных. Я уже устал отвечать на вопросы, тем более – чего увидишь ночью?

Бояре задумались.

– Вот что, первым делом надо угнать табун. Пеший татарин – плохой воин. Даю тебе лучший свой десяток самых опытных вояк, покажи, где табун, снимите тихо дозорных, уведите лошадей. Остальное – наша забота, – проговорил незнакомый мне седой боярин. – Коли ты их видел, тебе и карты в руки.

Впереди скакал проводник, родом из этих мест. Где-то за версту мы остановились, привязали к деревьям лошадей и дальше шли пешком, стараясь двигаться тихо. Вот проводник встал, все замерли как вкопанные.

– Рядом они, чуешь – лошадиным потом пахнет.

Я потянул носом:

– Нет, ничего не чувствую.

Ко мне подошел десятник.

– Рассыпаемся цепью, по пять десятков саженей друг от друга, тихо подбираемся, надо бесшумно снять дозорных. Сможешь?

– Ну, всех-то не смогу!

– За всех и не прошу, своего сними, что супротив тебя окажется. Своих ребят я знаю, ни одна травинка не шелохнется, никто и пискнуть не успеет.

– Тогда и за меня не переживай.

Вся десятка растворилась в темном лесу. Я постоял и медленно пополз – бесшумно, в сторону табуна. Вот пара дозорных, у опушки, вот еще одна – у костерка, этими пусть займутся воины десятника. А вот этими – поодаль, на открытом месте – надо мне. Подобраться к ним неожиданно почти невозможно, так что эта задача для меня. Я прикинул – как я это сделаю, осторожно вытащил саблю из ножен. Ползком, замирая при каждом шорохе, подобрался к дозору. Стоящему срубил голову, сидящему всадил саблю в спину по самую гарду. Оба беззвучно упали на землю.

Надо посмотреть, как у других, может – помочь необходимо. Нет, все кончено, оба дозора – вчетвером – уже лежали убитыми на земле. Я подошел.

– Ты что идешь? – зашипел десятник. – Впереди еще дозор есть.

– Нету уже, убрал обоих.

Десятник посмотрел недоверчиво, покачал головой.

– Я думал, мои ребята самые шустрые, да только видно ты шустрей. Молодец, боярину доложу. Теперь все дружно заходим между табуном и лагерем, гоним лошадей в лес. Даже если часть их по лесу разбежится – не беда, лишь бы татарам не достались.

Обошли табун, вскочили на неоседланных лошадей и погнали их к лесной дороге. Мне досталась лошадка злая, так и норовила укусить за колено, но я саблей в ножнах пару раз ударил ее по морде, и она присмирела. Табун гнали по лесу уже не церемонясь. Попробуйте без шума отогнать несколько сотен лошадей – не получится.

А вот и наши кони. Я с удовольствием пересел на свою оседланную лошадь, воины последовали моему примеру, и мы продолжили гнать табун дальше и дальше. Навстречу надвигалась темная, бряцающая оружием масса – наши подоспели.

Мы остановились. Впереди трое бояр.

– Так, удачно, стало быть, вижу! Становитесь в колонну, бог с ними, с татарскими лошадьми, потом соберем; сейчас на рысях через лес, сразу на опушке рассыпаемся в цепь и с ходу бьем. Даже если татары и подготовятся, мы их должны с ходу смять. Пеший против конного не устоит, хотя их и вдвое больше. Ну, с Богом!

Отряд тронулся, мы пристроились сзади, проводник скакал впереди. Дорога неожиданно быстро кончилась, и отряд рассыпался в цепь. Начинало светать, в сумерках впереди стали видны татары – они стояли в две шеренги, выставив вперед копья и уперев древки в землю.