Так, например, Ал-Бекри (ум. в 1094 году) сообщает: «И главнейшие из племен севера говорят по-славянски, потому что смешались с ними, как, например, племена ал-Тршкин и Анклий и Баджанакиа и Русы и Хазары» (перев. А. Куника, текст воспроизведен по изданию: Известия ал-Бекри и других авторов о Руси и славянах. Часть 1 // Записки императорской Академии Наук. Том 32. Приложение № 2. Спб., 1879; ).

Баджанакиа у ал-Бекри это пачинакиты Константина Багрянородного или печенеги русских летописей. Таким образом, есть свидетельство, что и печенеги и хазары, народы тюркского корня (как общепризнано в настоящее время) говорили по-славянски.

Не менее хорошо установлено в настоящее время и наличие множества тюркских слов в русском языке.

О чем это говорит? О каких-то завовоеваниях? Вовсе нет. Это говорит о теснейших культурных и, что самое главное, хозяйственных связях. Термины таможня, атаман, караул, колчан, есаул, бунчук, облава, булат, нагайка, базар, магазин, товар, алтын, безмен, амбар, аршин, булат, кирпич, фитиль, телега, ковер, тюфяк, диван, утюг, карандаш, колбаса, кафтан, халат, шуба, тулуп, сарафан, армяк, башлык (около 250 слов) пришли в русский язык из тюркского. (М. Фасмер, «Этимологический словарь русского Языка»).

Известно исследование Олжаса Сулейменова о тюркизмах в «Слове о полку Игореве». На казахского ученого посыпалась чуть ли не брань со стороны русских академиков. Почему? Мы же все знаем, что в великорусском языке есть также множество заимствований из немецкого и английского и ученый, который делал бы исследование по этой теме вряд ли подвергся. осуждению. В общем, все дело в политике. А тем, как академик Лихачев перекладывал «Повесть временных лет» на современный русский язык, на мой взгляд, было нанесено больше ущерба, чем от совершенно невинного исследования О. Сулейменова.

Академик Б. А. Рыбаков пишет: «Язык того или иного народа, наиболее явный этнический признак, может быть средством общения и Других народов; нередко образуется длительное двуязычие (особенно при чересполосном поселении народов), тянущееся веками. Иногда язык прадедов забывается, а этническое самосознание остается» («Язычество древних славян». М.: «Наука», 1981).

Между тем, далеко не секрет, что язык является, пожалуй, самым неустойчивым этническим признаком, и обосновывать этническую принадлежность только лишь на данном показателе, мягко говоря, не совсем научно. Потому, читая многие филологические изыскания, иногда только диву даешься легкости обобщений, которые позволяют себе некоторые авторы. Хотите пример? Пожалуйста. Рассмотрим этноним «скифы» (греч. Skythai). Я беру данное греческое слово и объявляю, что оно происходит от слова «скиталец». Легко и просто скифы превращаются в славян. Дело в том, что нельзя в принципе отвергать гипотезу о славянстве скифов, но доказывать ее только лишь таким образом некорректно.

Вторым способом установления этнической принадлежности может являться материальная культура. Однако на одном языке могут говорить люди с различной материальной культурой и наоборот. Так, испанский язык является в настоящее время официальным языком 19 стран, далеко не все из них объединяет общий быт и общая форма ведения хозяйства. А, к примеру, эстонцы и латыши за время многовекового соседства выработали очень сходную материальную культуру, но разговаривают на совершенно различных языках, эстонский относится к финно-угорской языковой семье, а латышский — к индоевропейской.

«…Если посмотреть на донцов и рязанцев XVIII–XIX вв. глазами будущего археолога, то можно безошибочно предсказать, что он убежденно отнесет их к разным культурам.