– Можно, – хмуро говорит дед.

Все присутствующие в комнате смотрят на него, затаив дыхание.

Я ерзаю, потому что стена неудобная, прижиматься к ней – сущее наказание. Мышцы уже ноют, а в носу свербит. Но нельзя… нельзя выдавать себя!

Дед медленно поднимается, задумчиво приглаживает висящий на шее медальон.

– Мне нужно в храм Плетуньи. Если она даст благословение, тогда ни Юичи, ни Дзэ-у, ни сам император нас не достанут.

Отец хмурится, Ичиго закусывает нижнюю губу. Одна мать смотрит на массивный черный кристалл, стоящий на столе рядом со свитками.

Тишина, которая окутывает комнату, кажется мерзкой и жуткой, как омут, из которого не выбраться.

– Что скажете, дети? – спрашивает дед.

Мать медленно кивает, отец складывает руки на груди и потом произносит:

– Надеюсь, богиня выберет Ичиго.

Брат вздрагивает.

Перед моими глазами все кружится, предметы сливаются в дикий водоворот. Голову будто сдавливают тиски, дыхание вышибает, и я с криком лечу во тьму.

– Аска! Аска!

Меня встряхнули, шлепнули по щеке. Я открыла глаза и перехватила руку Мисаки, что уже приготовилась залепить мне вторую пощечину.

Голова гудела, перед глазами все еще стояла полутемная комната и люди в ней. Сердце колотилось в горле. Откуда-то я знала, что у старика все получилось. Но не так, как он задумал. Богиня выбрала не Ичиго. Богиня выбрала болтливую Аску, которая потом оказалась в школе Годзэн.

– Мисаки, – выдохнула я. – Ты зачем меня стукнула?

– Ты орала, – услужливо подсказала Харука, возникшая за ее плечом.

Обе соседки были заспанными, но в глазах плескалось беспокойство.

Я провела ладонями по лицу. Стало немного лучше. Ужас черной бездны, куда я рухнула во сне, медленно таял.

– Простите, приснился плохой сон.

– Неужто голый Ячихаро? – удивилась Харука.

Мисаки тут же ткнула ее локтем в бок, однако та не обратила внимания.

– Нет, не настолько, – буркнула я. – Обещаю больше не вопить, ложитесь. И спасибо, что разбудили.

– Сон нам не помешает, – зевнула Харука. – Знаешь ли, скоро экзамены. Пусть об этом думать и не очень хочется, но лучше высыпаться.

После чего все устроились в своих кроватях, и остаток ночи прошел спокойно. Я опасалась, что не усну до самого утра, однако стоило только голове коснуться подушки, как сон утянул меня в свои объятия.

Да так хорошо, что я едва не проспала утреннюю пробежку. На этот раз не удалось как следует подумать о ночных огнях и самом сне. Зуб даю, что его мне «прислали» из прошлой жизни – жизни непутевой Аски. Я однозначно видела ее семью. Дед, мать, отец, два брата… Там был кто-то еще? Или же Плетунья решила показать кусочек мозаики?

Я бы раздумывала и дальше, но ко мне присоединились Мисаки и Харука, которые, видимо, решили, что тренировок много не бывает. В итоге пошел разговор об окончании семестра, которое будет уже этой зимой.

– Нас ждут два экзамена, – шумно выдохнув, сообщила Харука.

– Каких? – поинтересовалась я, делая растяжку.

Мышцы уже неплохо разогрелись, поэтому разминка шла без дискомфорта.

«Тело Аски лучше моего, – вдруг пришла странная мысль. – Намного».

Я замерла, пытаясь сообразить, с чего так решила. В прошлой жизни были проблемы со здоровьем?

– …и менталистика, – долетели до меня слова Мисаки.