|
Внезапно смолкнув, они устремили на нее удивленные взгляды. Стив оставил трос, так и не обвязав его вокруг мамонта, и выпрямился. Теперь он хмурился и был явно раздражен. — Это не я тебе позвонил, Сара. Кто-то другой. На него и ори. Хотя лично в моей жизни таких находок еще не бывало. — Он достал из кармана и протянул одному из русских фотоаппарат. — Если не возражаешь, я с ней сфотографируюсь, пока ее не утащили музейные работники. Потом похвастаюсь ребенку. Он встал перед мамонтихой в позе охотника. Сара, сердце которой внезапно заныло от жалости к несчастному созданию, повернулась к прорабу спиной. Кто-то окликнул ее по имени — с какой стороны, она не поняла. Несколько мгновений спустя внимание Сары привлекли двое парней в защитных касках и высоких резиновых сапогах зеленого цвета. Незнакомцы шли по черной грязи, то и дело увязая в ней и отчаянно размахивая руками, чтобы удержать равновесие и не упасть. Когда они приблизились, Сара увидела, что на том, который выглядел худее и ниже, был один костюм и серая шерстяная куртка. Второй оделся соответственно климату. — Сара Келси? Вы мисс Келси? — спросил человек в костюме, придерживая каску. — Да, я, — ответила Сара сухо. — Геолог, правильно? — Правильно. — Сара повернула голову, услышав, как взвыла бензопила, и снова посмотрела на подошедших. — Это вы мне позвонили? — Да. — Тип в костюме улыбнулся. — Мы. — Он протянул руку, но Сара лишь недружелюбно взглянула на нее. — Джей Хоутон. — Ему ничего не оставалось, как убрать и вытереть руку о куртку. Может, он где-нибудь выпачкался. — Ого! Это что, мамонт? — Не знаю. Вы как думаете? — язвительно спросила Сара. — Выглядит в точности как мамонт. — Тогда, может, мамонт и есть. В котлован спустилась еще одна группа громко о чем-то разговаривавших русских с металлическим бочонком на колесах, в котором уже пылал огонь. Кто-то принес кетчуп и острый соус для жаркого. Человек с бензопилой принялся разрезать находку на куски и бросать на решетку над бочонком. Глаза Лустгартена едва не вылезли из орбит. — Что они затевают? Хоутону определенно сделалось дурно. Когда в воздухе потянуло дымом, он прикрыл нос рукой в перчатке. — Боже мой! — А я подумал, это люди из музея! — завопил Лустгартен. — Не вздумали же они ее слопать? — Эй, успокойся! — прикрикнула на него Сара. — Такого количества мяса эти ребята в жизни не видывали. Естественно, они собираются его съесть! Парень, что пришел с Хоутоном, рассмеялся. Он наблюдал за происходящим с большим интересом, попыхивая сигарой. Лустгартен попытался остановить русских, но те просто отмахнулись от него. А некоторое время спустя предложили ему отведать жареной мамонтятины — Лустгартен отказался. С этого момента о нем как будто забыли. Пренебрежение лучшими душевными порывами не прощалось даже руководителю. Хоутон закашлялся от дыма. — Как долго эта громадина пролежала в земле? Сара уже взбиралась на насыпь. — Двенадцать, может, четырнадцать тысяч лет, — сказала она, повернувшись. — Как минимум. — Они действительно хотят ее съесть? У них что, не все дома? Им ведь тогда крышка. Сара лишь покачала головой. Хоутону самому изрядно недоставало ума, вот уж точно. — Вряд ли, — ответила она, продолжая взбираться наверх. Хоутон с товарищем оставались на месте. Неужели эти двое не прочли о здешних местах ни одной книжки? Мамонтов тут обнаруживали буквально повсюду. О том, которого в тысяча девятьсот втором году нашли на берегу этой самой реки, только чуть ниже, знал весь мир. |
