|
— В общем, мы возвращаемся на базу. Там сидим и ждем дня «икс». В этот прекрасный момент Геннадий, ведомый интуицией, инсайтом или — я думаю, это будет вернее — точным знанием, идет на этот перевал, находит артефакт и несет его к Бийску. При этом — заметьте — мы все его оберегаем, следим, чтобы он не сломал себе ногу или не потерял руку… Даже помогаем ему доставить сокровище к месту Армагеддона… Билеты на лучшие места в партере у всех нас уже куплены. Мы садимся и смотрим, как силы добра бьются с силами зла, дожидаемся победы добра — она же неизбежна?.. Потом аплодируем, а после того, как будет опущен занавес, говорим Геннадию спасибо и забираем артефакт с собой, поскольку свою задачу он выполнил. Разумеется, Геннадий будет вознагражден за свои старания… Я полагаю, ни у кого возражений нет против этого здравого плана?
План, на мой взгляд, выглядел настолько же здраво, насколько и шизофренически. Если, конечно, он базировался на верных вводных. Геннадий тоже не стал спорить, хотя и бросил почти равнодушно одно только слово: — Кощунство. — А зачем нам лишние? — вдруг раздался чей-то голос. Это спросил Иван Курочкин. Стоя поблизости от Эльвиры, он попытался даже приобнять свою патронессу (та быстро сделала шаг в сторону). Виктор серьезно спросил: — Это ты про кого? — Да вон про него, к примеру. И показал на меня. — Он не лишний, — заявил Виктор. — Во-первых, он член моей команды, как бы там ни было, (эх ты, мать честная, а я-то об этом уже и забыл совсем!) а во-вторых, это не тебе решать, кто тут лишний. Знаешь, в чем разница между командой и экипажем?.. Вот то-то. Курач, давно усвоивший, что Виктор Баранов уж точно входит в команду, в отличие от него, Ивана, при этих словах скривился и заткнулся. А я сделал себе еще одну зарубку на память. Хотя этого типа, скручивающего руками стойки самолетных шасси, я и раньше опасался, но открыто он еще не выступал против меня. Зачем он это сделал? По собственной глупости или кто надоумил? Мы отправились в обратный путь. Спуск с гряды был еще менее легким, чем подъем. Кроме того, возле запретной зоны нас уже ждали какие-то две угрюмые личности мужского пола в штатском. Одна из них, безошибочно определившая в Баранове начальника партии, подошла к нему и, не поздоровавшись, поинтересовалась, какого дьявола, собственно, мы тут потеряли, в опасной зоне? — Да мы с турбазы неподалеку… — изо всех сил изображая туриста, начал «лепить» Баранов. — Опять с этой базы, — с досадой произнес угрюмый. — Что вас-то всех тянет на этот перевал? Вызовем сейчас вертолет, и вас всех прямиком в ФСБ отправят… — Ну зачем же в ФСБ? — промурлыкала Эльвира. — Мы же ничего не нарушаем, на территорию не заходим… И даже забора не касались — вдруг он под напряжением? Игра в глупую красавицу Эльвире удалась. Угрюмый даже слегка осклабился и посоветовал впредь держаться отсюда подальше. — Да конечно, мы больше сюда не будем ходить, раз нельзя! — стала горячо заверять Эльвира. — А скажите… что тут такого, опасного? — Я же говорю — опасная зона. Здесь будет подрыв и затопление… Строго говоря, затопление произойдет по ту сторону гор, но сильный камнепад начнется и по эту… Здесь может быть все завалено камнями. — Но ведь это же будет нескоро? — спросил вдруг Геннадий. — Скоро, — возразил штатский. — Надеюсь, к этому времени вы свалите отсюда, а то надоело вас уже гонять… — угрюмый стал совсем благодушным. И на том спасибо. |
