Как сопоставить? Что искать?

Подумав, девушка отложила в сторону дневники и взялась за родовые хроники. Чутьё её не обмануло. Уже спустя пару часов она наткнулась на краткую выжимку из воспоминаний ярла Бера Исбьерна, жившего чуть более полутора тысяч лет назад. Тот посвятил почти восемь десятков лет своей жизни походам на земли русов, пытаясь подмять под датский протекторат земли Финского залива и Ижоры. Периодически ярл добирался с набегами даже до Хольмгарда, известного в мире Ольги как Великий Новгород. Но единожды ярл решил обойти великое славянское море Илмо Ярве (Ильмень что ли имелся в виду?) и, пройдя огнём и мечом обжитую богатую Руссу, уткнулся в тёмные земли. Проводников из местных отыскать не удалось. Все как один предпочитали погибнуть от руки ярла, но не идти в проклятые земли.

Тогда ярл с отрядом верных воинов решился на вылазку. Они провели во мраке неделю. Живыми из двух десятков дружинников вернулось меньшее половины, но каждый выживший вынес из проклятых земель макров и артефактов столько, что хватило окупить весь поход и потери с ним связанные.

«Ещё бы они не нашли, — хмыкнула Ольга, вспоминая сколько артефактов было использовано или похоронено вместе с их владельцами на месте битвы. — Там всю имперскую армию легко можно было снарядить и ещё бы осталось. Кстати, надо бы уточнить у Михаила, как они по своим землям ходят. Это же как по минному полю гулять».

Сделав себе зарубку в памяти, Ольга продолжила читать. Когда рюгенцы целенаправленно явились в проклятые земли через год, их ждал неприятный сюрприз. Дружина вошла во мрак болот, но вышел лишь один ярл. Больше нога Бера Исбьерна не ступала на проклятые земли.

«Интересно. А ведь они воспринимали земли после побоища как некое мифическое место, наше Тридевятое царство или гиблые топи вокруг избушки Бабы Яги. Надеюсь, хоть не меня прототипом сделали. Хотя какая уже теперь разница».

Гораздо интереснее было то, что повторный безнаказанный поход означал отсутствие каких-либо хозяев у земель. Да и за неделю, пока Бер шарился в топях, никто не хватился. Уж за неделю из того же Новгорода можно было добраться даже верхом, чтобы добить рюгенцев, но никто не стал с этим заморачиваться. Что могло равно означать две вещи: не моё — не жалко, и добивать рюгенцев ради обладания проклятыми артефактами было себе дороже.

«Надо бы прояснить эту ситуацию со стороны новгородских летописей», — сделала себе вторую зарубку Ольга и продолжила читать. Но больше ничего по теме ей так и не попалось на глаза. Следующим шло генеалогическое древо князей Рюгена. Уже собираясь убрать подальше огромное полотнище, исписанное мелками буквами, Ольга вспомнила, что Михаил получил какие-то приграничные к своим земли у Кристиана Блавалена в качестве виры.

«Как звался род, который владел землями рядом с твоим, до передачи их Исбьернам?» — поинтересовалась она у мага крови.

«Земельно-Удавовы», — последовал короткий ответ.

«Так-с… Земляной удав — это у нас Йорд Боа… Йорд… Йорд… Нашла… Стихия земли… следопыты… авантюристы… Приданое… артефакты древних времён… так товарищи сталкерили, выходит, по проклятым землям и весьма успешно, если смогли почти шесть сотен лет тому назад дать приданое за княжеской невестой. И никто не спросил, откуда… М-да… Откуда богатство? Из лесу вестимо! И ведь не соврали бы. Теперь понять бы, сколько веков своими землями владели Земельно-Удавовы и за что были пожалованы столь спорные территории».

Вообще, если уж владение землями Комариных настолько спорное, то следовало изучить хроники жалования соседних земель в порядке их хронологии. Что-то подсказывало Ольге, что все владения были выданы короной в попытке освоить ничейные территории. Ну, а если кого-то твари из прорывов сжирали, значит, недостаточно достойными были, раз род прервался.