— Даже укорачивание меня на голову не меняет сути, вся любовь в твоей жизни была продажной. И даже меня ты хочешь купить как племенную кобылу, ведь так?

Своим темпераментом она мне очень напомнила Тильду в юности. Та тоже была несдержанная на язык и бастовала против любых правил, требований и обязательств. Интересно, все женщины, имеющие вторую животную ипостась, такие дерзкие или только эти две? В любом случае радовало, что Полозова жива, здорова и находится где-то рядом.

Воспоминание о девушке сменилось покатившейся отсечённой головой кого-то из старейшин рода Мареновых, судя по цвету одежд обезглавленного тела, а далее последовали стоны обнажённой рабыни-гречанки, измазанной в оливковом масле.

— Кто я? Ты же вдыхал запах моей жизни, разложив его по нотам, — увильнул я от ответа, перенимая восточную велеречивость и образность, — я тот, кто хотел купить твоего жеребца, но получит его бесплатно. Тот, кому Мареновы и Маковы должны за спасение их гостей в базар-дворце, и, наконец, тот, кто убьёт тебя, если ты ещё хотя бы раз испугаешь или расстроишь мою женщину.

Мы мерялись взглядами, а я параллельно сплетал объёмное проклятие для принца Ирана и Аравии, завязанное на эмоции Агафьи. Моё предупреждение не было шуткой или пустой угрозой. Жизнь и здоровье Абдул-Азиза отныне могут серьёзно измениться, если принц посмеет причинить вред вампирше.

Я был спокоен и сосредоточен, круг за кругом выстраивая ментальные скрепы и связки между баронессой и её бывшим любовником. Проклятие активировалось той единственной капелькой крови принца, что ещё не успела раствориться во мне.

Не знаю, что иранец рассмотрел в моём взгляде, но он отступил на шаг назад и произнёс:

— На тебе нет запаха страха и лжи, — Гепардеви задумчиво взирал на необычного собеседника, которого ранее просто не принял всерьёз из-за нахлынувших любовных воспоминаний. Однако женщин в мире много, а достойных соперников и потенциальных соратников прискорбно мало. Таких следует узнавать получше. Убить его Азиз всегда успеет. — Красивая и умная женщина не повод для вражды, а показатель хорошего вкуса мужчины. Если наши вкусы схожи в этом вопросе, возможно, мы будем интересны друг другу и в других.

Потеряв всякий интерес к Агафье, принц Ирана и Аравии пригласил нас в дом скоротать время за неспешной беседой, пока нас не посетит князь Маков. Графа Моренова, по словам Абдул-Азиза, одолела дикая мигрень, из-за чего он не сможет присутствовать на беседе.

Да уж, видел я эту «мигрень», которую Гепардеви вылечил радикально один раз и на всю оставшуюся жизнь. Усекновением головы. Видимо, мои мысли быль столь громкими, что Агафья мрачно откликнулась:

— Ты ещё его вариант лечения геморроя не видел. Гарантирую, не понравится!

— Не будь злюкой, — поддел я вампиршу, впавшую в чёрную меланхолию, — подумаешь, встретились бывший любовник и несостоявшийся! Отойди в сторонку и любуйся, как мужики за тебя биться насмерть будут!

— Да ну тебя, шутник! Ты просто не осознаёшь размер и опасность тараканов в голове у этого человека, — прозвучало это как предельно серьёзное предостережение.