— Джил, привет!

— Ты мне неделю не звонил! — сказала она обиженно.

— Ну а толку, если нельзя? — поинтересовался я и получил в ответ смущенное молчание. — Только не спрашивай, откуда я знаю, ладно?

— Но можно же просто пообщаться, погулять…

— Да я с ума сойду рядом с тобой… Джил… Я соскучился. Сид уехал до завтрашнего вечера в Дублин. Оставил мне ключи. Придешь? Только у нас с парнями вечером тут важное дело, часа на три. В пабе.

— Сид вас убьет.

— Да Сид в курсе, — я засмеялся.

— Хорошо, через час буду.

Я прочел статью в журнале. Потом перешел к другой. Оказалось, что весь номер был посвящен ставкам и анализу побед лошадей.

— Про что так увлеченно читаешь? — спросила над моим ухом Джил. — Даже не заметил, как я вошла.

Я обернулся. Меня окутал ее нежный вересковый, солнечный аромат. Джил с улыбкой и удивлением взяла журнал. А я притянул ее к себе, зарылся лицом в ее рыжих волосах, вдыхая их аромат, который пьянил сильнее «Бушмилса».

— Ставки на бегах? — вновь удивилась она.

— У нас Сидом новое увлечение. Поедем на ипподром Кураха.

— Меня возьмете?

— Конечно.

Я посадил ее на рабочий стол Сида, стаскивая с нее трусики.

— Руари…

Но я уже целовал ее медовые губы.

— А парни когда придут? — спросила она через некоторое время, собирая раскиданную одежду.

— Брайан в девять, остальные чуть позже.

Я нацедил полный стакан «Балмерса», протянул ей. Потом подхватил ее на руки и потащил на хозяйскую половину. Там мы облюбовали в гостиной большой диван. Допили сидр, и я рассказал Джил о том, что мы хотим поймать клуриконов.

Ближе к вечеру мы с ней пришли на кухню. Пока я готовил на всех стью, Джил сидела рядом и рисовала в тетради лошадок.

— У вас в семье не принято, чтобы женщины готовили? — спросила она.

— Нет.

— Почему тогда помочь не разрешил?

— У Кары особый рецепт, которым она ни с кем не делится, извини.

— А с тобой поделилась?

— Я ей иногда на кухне помогаю. Когда клиентов много.

— А ее дочери чем занимаются? — спросила Джил, но я за этим вопросом распознал еще один.

— В школу ходят, как и ты. А вечером, вероятно, делают уроки. Мне неинтересно, чем они занимаются.

Я бухнул кастрюлю на плиту и заглянул в ее тетрадь.

— Это кто? Агишка?

Джил с грустью кивнула.

— Всегда мечтала увидеть. Но, говорят, их не осталось.

Я положил подбородок ей на плечо, обнял. Касаясь друг друга щеками, мы смотрели на рисунок морских лошадок.

— С трудом представляю, как бы их переловили в море. Можно попробовать призвать.

— Ты можешь?! — загорелась Джил.

— Нет, плохая идея. Для людей они опасны.

Она вздрогнула.

— Но ведь ты будешь со мной.

— Я волк, а не рыба. Если агишка утащит тебя в море, я вытащить не смогу.

Джил задумчиво скользила ручкой по развевающейся гриве нарисованного коня. Длинные пряди закручивались, превращались в морскую пену обрушившихся у конских ног волн.

— Я пойду, Руари, — сказала Джил, соскочила со стула, натянула плащ. — Мама последнее время по ночам плохо спит. Я с ней сижу.

— А?..

— Его дома нет уже две недели.

— А вообще всё нормально? Насколько, конечно, это всё может быть нормальным, — спросил я.

— Пока да.