У той, кажется, случился ступор. Волны начали ходить по телу, но она ничего не предпринимала. Жуки напирали, передние тупили. И я ждал, – что она будет делать. И, в конце концов, тварь приняла решение. Она начала бесконтрольно отпочковывать от себя новых «детишек», сама стремительно уменьшаясь в размерах.

– Пора, – сказал я Шнырьке, и мой рюкзак стремительно облегчился.

Бомба походила на гирю, да и весила она двадцать пять килограмм. На секунду Шнырька возник над маткой и, как заправский бомбардировщик, осуществил бомбометание с радостным криком.

– По-лущ-щ-щ-щиии, ш-ш-шукааа!!!

Риск я вроде оценил, но рисковать не хотел. Поэтому гаркнул.

– Все вон из Разлома!

Ребята послушались, ведь я несколько раз напирал на то, чтобы любой мой приказ выполнялся неукоснительно. Все выскочили, как ошпаренные, без вопросов. Только одна из виконтесс споткнулась об камень, и я, схватив её за шкирку, вышвырнул наружу. И, как настоящий капитан, покинул корабль, то есть Разлом, последним.

Выпав наружу, мне почти в лоб уперся крупнокалиберный пулемёт, который Волк с небольшим усилием держал на весу. Я поднял голову и улыбнулся.

– Любишь ты большие пушки.

– Не без того, – довольно ухмыльнулся Лысый. – Вы закончили, командир?

– Мы только начали, – улыбнулся я, и глянул на часы, дав на всё про всё пятнадцать секунд. За это время ударная волна должна была пройтись по всему по туннелю. Надеюсь, я его всё-таки не сложил, как карточный домик.

Народ молчал и смотрел на меня в упор, пытаясь угадать, что творится у меня в голове, и сколько вопросов было в их взорах! Но все молчали, умнички. Возможно, из них получится какой-то толк.

Отсчитав пятнадцать секунд, я кивнул.

– Если я не выйду через десять секунд, заходите за мной. Приказ ясен?

Все кивнули. Я запрыгнул внутрь.

В предбаннике метались частично целые, частично порезанные твари, но все, как один, обожжённые и дезориентированные. У меня было десять секунд на то, чтобы расправиться с ними без лишних глаз, и я воспользовался этим временем по полной. Щедро хватая энергию из хранилища, я со скоростью пулемета начал метать ножи, целясь в уязвимые места.

Когда, через десять секунд, первой, конечно же, запрыгнула Хельга, в «предбаннике» осталось три здоровых врага и один недобиток. Недобитка достала и придержала Кара, с удовольствием засунув лапу ему внутрь и покорёжив ядро, что привело к его смерти.

А тут уже зашли и остальные ребята. На секунду отвлекшись, я дал им закончить самостоятельно с двумя тварями. Сам же снова начал «просмотр фильма», известного в узких кругах, режиссера Шнырьки. Тварь выглядела плохо – корчилась, пучилась, от неё даже отвалилось несколько комков. Вот только похоже, что они были без внутреннего ядра, потому что валялись на полу простыми кусками плоти. Взрыв не уничтожил всех отпочковавшихся «живых» врагов. Даже пара жуков уцелело, хлопая жвалами и гоняющихся сейчас за ранеными осьминожками.

– Вперёд! – махнул я, и бросился в коридор, зная, что там еще оставалось пять осьминогов.

Прошли мы их не быстро, но уверенно. К этому моменту одного жука завалили, а другого я отпустил «вручную», поблагодарив мысленно за службу.

– Внимание! Артиллерии приготовиться! – закричал я, чем вызвал неожиданный смех Андросова. – Лупим в места моего попадания!

Я схватил ножи в обе руки, и один за другим, отправил в тварь. Да я одинаково хорошо работал двумя руками. Ребята не растерялись, и в на секунду пробитый покров вонзилось один за другим два огненных меча, а во второй огненное копьё.

– Еще раз! – проговорил я, и метнул еще два ножа.