Гу Цьян задумчиво положил руку на Алтарь и привычно связался с коллегами.

Перед ним возникло пять смутных теней в в балахонах с надвинутыми на глаза капюшонами.

— Гу Цьян? Ты снова в сознании? — прогудел один из них.

— Волей Хозяина, я снова с вами, — кивнул Мастер.

— Удивлена, что ты всё еще жив, — совсем по человечески хмыкнула одна из проекций.

— Уверен, что это ненадолго, — поддержал веселье третий.

— Что хочет от нас Хозяин? У нас новый план? — спросил четвертый.

— Хозяин хочет, чтобы мы провели Ритуал Поиска.

— Но ведь десять лет не прошло, только пять? — удивилась пятая проекция. — Это забирает так много энергии. Пустая трата…

— Хозяин что-то подозревает? — влезла первая проекция.

— Да, — кивнул Гу Цьян. — Душа Охотника воплотилась в этом Мире.

Почти синхронно было произнесена целая череда ругательств на пяти разных языках.

— Он так и сказал? Точно?

— Нет, я только что сам придумал, чтобы вас повеселить, — огрызнулся Гу Цьян. — Конечно, он это сказал! Обнаружить и убить. И дал нам на это полный карт-бланш. Когда начинаем?

— Погоди, — тень, разговаривающая на русском, подняла иллюзорную руку. — Возможно, нам не придется тратить уйму энергии. Есть у меня одно предположение, кто это может быть. Но нужно проверить…

— Предположение? — вскинулся Гу Цьян. — Почему мы ничего не знаем? Почему он еще жив⁈

— Да потому что это даже звучит дико. Охотник? В нашем Мире. Да и не уверен я до конца… Итак, вот что мы сделаем…

* * *

Турнир завершился немного неожиданно, но для меня ожидаемо. Хотя, для всего этого можно было подобрать всего одно слово, и оно называлось «охреневание»… нет, не так — ОХРЕНЕВАНИЕ.

Охренели все, начиная от распорядителей, заканчивая Императором. Все по-разному поводу, но точно охренели. По глазам видел.

И как-то громко сразу стало.

Над Вербицким суетились и лепетали Лекари, пытаясь понять, что произошло — выдвигали разные теории, дергали меня за рукав и спрашивали, зачем я нарисовал на лбу у Абсолюта этот непонятный значок.

«Непонятный значок⁈» Пфф!!! Ну, ладно! Получилось, конечно, хуже, чем у Шнырьки, но мой маленький херописец постоянно практикуется. Я же только ступил на скользкую дорогу символизма. А вот зачем нарисовал?

— Это оберег, — глубокомысленно изрек я. — Удерживает Душу внутри. Всегда так делаю… Да вы проверьте. Видите? Душа на месте, в порядке, но немного в шоке. Отойдет он за пару дней, и будет таким, как раньше… Хотя нет, как раньше он уже не будет. Ха-ха!

Лекари на меня странно посмотрели, но через некоторое время, исследовав пациента с помощью техник и артефактов, признали, что я прав, и Вербицкий скоро будет в порядке.

— Как ви это стелаль? Как ви это стелаль⁈ — тряс у меня перед лицом двумя половинками разломанного ошейника распорядитель-артефактор, от волнения перейдя на ломаный русский.