— Ага! Справились… — достаю из своего пространственного кольца две головы, и кидаю ему под ноги. — Были убиты, как только появились у меня в доме. Слабоваты у тебя Джинны… Кого-то посильнее не нашлось?

Наверное, не стоило его провоцировать, но так же даже веселее. Он явно переваривает то, что сейчас услышал, и пытается понять, как это вышло. Ведь для обычных людей Джинны очень и очень сильные противники.

— Хочешь увидеть кого-то помощнее? Я тебе сейчас покажу, — скалится он. — Вижу, ты силен! Успел спасти сына… Но ты сейчас здесь. Кто же тогда защитит его, глупец?

Бархан поднимает правую руку, на которой сверкает черное, как смоль, кольцо с красными горящими надписями. Миг, и возле него появляется другой проклятый Джинн, который бросает в мою сторону презрительный взгляд.

— Убить сына этого человека! — отдает он приказ быстрее, чем я успеваю добраться до них.

Этот Джинн сильнее, чем прошлые. У него на голове было много рогов, которые закручивались и формировали корону. Помимо приказа, он еще запустил слепок моей энергии, которую успел скопировать в прошлую нашу встречу. Джинн с хлопком пропадает, а вот Бархан нет. У нас началась битва, в которой, после каждого блокирования удара, разлетаются тонны песка за спиной. Но разлетался не только песок. Не прошло и десяти секунд, как черное кольцо Одаренного лопнуло, что свидетельствовало о смерти Джинна. Теперь он был, по-настоящему, удивлен. Схватка длилась недолго, ровно до того момента, пока я, играючись, всадил свой клинок ему в живот. Бархана, конечно, это не убило, а больше даже разозлило.

— Сдохни! — кричит он мне почти в лицо.

Он решил, пока мой клинок застрял в его животе, долбануть меня своим. Да только у меня есть еще одна рука. Бархану прилетает кулак в челюсть, и он отлетает, а я успеваю выхватить Аквилу, при этом придавая ему ускорения. Летел он долго, и не очень красиво. А когда встал на ноги, то… Решил ударить по этим самим ногам. Ведь так говорят, когда враг убегает? Он вызвал волну из песка, которую «оседлал» и устремился прочь.

Скорость была нехилая, и пешком догнать его по песку не представлялось возможным. Да кто сказал, что я буду это делать на своих двоих. Призываю лазурного дракона, и уже на его спине лечу за ним.

Лазурный дракон, зараза, красивый… Его лазурное пламя несет в себе достаточно концентрированный магией огонь, и раны очень хреново затягиваются. Догнав беглеца, мой дракон начинает поливать того огнем без остановки. Дракон силен. Но жить ему в этом мире не больше часа. А потому он не экономит свои силы. Когда Бархан понял, что я не отстаю, то решил дать последний свой бой. Хотя об этом знал только я, что он последний. Волна превратилась в стену, и дракон не успел затормозить. Мы вместе с ним прошли сквозь нее. От дракона остался только песок, а вот на мне только парочка царапин.

— Как ты смог выдержать? Этой техникой я убивал Абсолютов! — явно злится Бархан.

— Абсолютов? — презрительно хмыкаю я. — Нашел, чем хвастаться. Хотя я не удивлен, что ты и можешь действовать уловками только своей стихии. Скажи мне, Барханчик… Как часто ты сражался на земле? Молчишь… Простой трус, который ничего из себя не представляет.

Сфера сплющенного песка была мне ответом, которая взорвалась возле моего лица. Я встретил ее своим кулаком, напитанным силой и тут же перехватываю пальцами клинок в нескольких сантиметрах от своей шеи. Он настолько отчаялся, что кинул в меня своим оружием под прикрытием песка.

— А дальше что? Потянешь рукопашную? — хмыкаю я, глядя прямо в его глаза. — Или будешь царапаться?

Глаза Бархана расширяются, а затем он начинает безудержно хохотать.