Изменить размер шрифта - +
Ну и Бурбулиса заодно. Чесались руки дать леща, хоть и бывшему, но Императору Российскому. Но я не мог.

— Какого, спрашивается, хера, вы туда полезли, вместо того, чтобы мне всё рассказать и сделать скоординированные действия?

— Александро, мы хотели, как лучше! Бухич сказал, что времени нет, — подал голос Бурбулис, который больше верил в мою человечность, чем Бухич, который уже примерно понял, что у меня тяжёлый характер.

— Так и есть, Саша, — кивнул Бухич. — Ты же видел. Там был рядом британский флот, они как бы союзники. Да и дальше были мирные корабли, их бы просто потопили в первые часы.

Я тяжело вздохнул. Логика в его словах была. Возможно, как раз это и спасло его от карающего леща. Но, блин…

— Саша, спасибо, что пришёл за нами, — нахмурился Бухич. — И да, мне стыдно.

Я покачал головой, не зная, смеяться мне или плакать. Тысячелетний Император. Избранник Вселенной. Ставленник моего брата-Охотника. Может, с возрастом обычные люди тупеют?

Я примерно знал, какие чувства Бухич испытывал, глядя, как-то расцветает, то снова обрушивается его Империя, и как ему снова и снова приходилось подчищать хвосты за своими нерадивыми потомками. Вот только…

— Ладно, — кивнул я. — Ты можешь валить, — кивнул я, увидев, как обрадовался Бурбулис. — А ты задержись, — кивнул я Михаилу.

— Проблемы? — нахмурился Бухич.

— У меня никаких, а вот у тебя — да. Будем тебя немножко лечить.

— Как это? — с некоторым испугом спросил Бухич.

— Мне кажется, твою Душу нужно немного почистить. Уж слишком много на неё всего налипло. Я откладывал это так долго, как мог, но после нынешнего поступка…

— И чем мне это грозит? — осторожно спросил бывший Император Михаил.

— Ну, кто знает… — я улыбнулся самой доброй улыбкой, которую мог изобразить. — Ничего не могу обещать, кроме одного: будет очень больно.

 

Где-то в Многомерной Вселенной

 

— Эй! Эй-гей-гей! Эй-гей-гей-гей! — раздался знакомый голос издалека.

— Долбаные дегенераты! Да как так можно было? Весь план насмарку, — это был уже другой голос.

— Выходи, пожалуйста. У нас гости, — снова первый голос, в котором Неназываемый узнал Морфея.

Прямо сейчас выпадать из медитации ему не очень-то хотелось. Его силы начали восстанавливаться, и вернуть былую мощь, которую он потерял только что при встрече с Охотниками, значило потратить ещё много времени и, возможно, жизней. Если жизней у него было предостаточно, то времени не было. Поэтому Неназываемый прервал медитацию и вернулся в свой тронный зал, где на Морфея наседал странный пришелец.

— Я тебе сказал туда не лезть!

Да, божественные сущности тоже могут вести себя как люди и трясти коллегу за шкирку.

Тут пришелец повернулся и увидел Неназываемого:

— Ага, ещё один дегенерат появился.

— Здравствуй, Мудрейший! — вежливо поприветствовал Неназываемый одного из старейших своих собратьев.

Мудрейший — так любил называть он сам себя. Кто-то называл его Первым, предполагая, что это первый из богов. Но, в основном, эпитеты, что шли по отношению к этому могущественному существу, были более обидные. Их никто не говорил вслух, но за спиной с радостью использовали. Дело в том, что Мудрейший, даже по меркам богов, был существом с чрезмерно завышенной самооценкой. Он точно знал, что существует либо его мнение, либо неправильное, и не стеснялся всем об этом говорить.

На самом деле, последнюю тысячу лет о нём не было видно и не слышно. Если можно так выразиться, забираясь в сложные понятия несуществующих добра и зла, то Мудрейший большую часть времени занимал нейтральную позицию.

Быстрый переход