Молчание первой нарушила Эмбер, о которой я успела позабыть.

— Мне немного дурно, — сказала она вдруг. — Я бы хотела выйти на свежий воздух, хотя бы ненадолго.

Чувствуя невероятное облегчение, я поднялась:

— Мне бы это также не помешало.

— О… Кхм… Что ж, мой сад в любое время года весьма неплох! — Абигейл понадобилось всего мгновение, чтобы разрешить неловкую ситуацию. — Мистер Уотс… то есть, конечно же, миссис Баттон проводит вас.

Никто, кроме нас с Эмбер, не изъявил более желания полюбоваться голыми деревьями, кутаясь в накидки. И к лучшему: откровенно признаться, большая компания пришлась бы сейчас некстати. Экономка, чуткая и деликатная женщина, также не стала навязывать нам своё общество и незаметно исчезла.

С высокого порога сад казался удивительно живым. Туман едва заметно колебался, точно земля мерно вдыхала и выдыхала; недвижные чёрные ветви влажно блестели. Эйвонский смрад почти не ощущался за густым запахом почвы, прошлогодней листвы и ещё — чего-то свежего, острого, как сок из надломленного прута. В дальнем конце, у ограды, виднелся силуэт садовника, отсюда больше похожий на призрак или тень.

"Совсем скоро весна, — пронеслась мысль, и сердце забилось гулко и тяжело в предвкушении перемен. — Что она принесёт нам всем?"

— Мне это кажется несмешным, — внезапно нарушила молчание Эмбер, растерянно пытаясь стянуть перчатку. — Так странно. Ещё недавно я бы первой придумывала способы отмщения — вы ведь знаете, подобное мне по вкусу. А теперь хочется тишины.

— И мне тоже, — кивнула я — и глубоко вдохнула. — Наша с маркизом глупая ссора — как царапина. Может, если б мы оставили её в покое, она бы давно уже зажила. Если б мы взяли паузу…

— Но проигрывать никто не желает? — со смехом продолжила за меня Эмбер, вновь становясь прежней собою — почти. — Что ж, понимаю.

— Ни проигрывать, ни выигрывать, — задумчиво поправила её я. — Потому что победа одного станет поражением другого. И сейчас, благодаря глупым письмам, я поняла это ясно. Мне ведь вовсе не нужно переупрямить маркиза. Я всего лишь хочу, чтобы… — "чтобы он перестал угрожать Эллису и Клэру", едва не сорвалось с языка, но я вовремя поправилась: — …чтобы он отказался от некоторых своих методов.

— И услышал вас?

— И услышал меня.

Мы помолчали ещё немного. И в наступившей тишине было удивительно легко принять решение: девятое письмо вручит дяде Рэйвену не Лайзо и не Мэдди.

Я сделаю это сама — сегодня, уже совсем скоро.

Воевать с близким человеком — значит одновременно и ранить себя, дело тяжёлое и бессмысленное. Но и с лёгкостью отступаться от своих принципов — не годится. А потому нужно говорить лицом к лицу, без ядовитых шпилек и уколов исподтишка. Ведь единственная возможная победа для нас — это преодоление непонимания.

— Слишком холодно, — пожаловалась Эмбер, хотя лишь минуту назад она сама распахнула накидку.

— Тогда, пожалуй, стоит вернуться, — согласилась я и шагнула к порогу, но внезапно заметила в глубине сада знакомый силуэт. С такого расстояния было не различить ни лица, ни даже цвета одежды, но я не сомневалась: это Лайзо.

Неужели мы проговорили столько, что он успел вернуться?

После нелёгкого, но такого правильного решения меня переполняло чувство радости, точно в груди разгорелся крохотный жаркий огонёк. И отчего захотелось, чтобы Лайзо тоже ощутил его, увидел, как изменились мои чувства. Конечно, никто в целом свете не может пообещать, что мы с дядей Рэйвеном сумеем помириться, но и одного намерения хватило, чтобы исчезла невидимая стена между нами.