– Конечно, - согласилась Франческа. Майкл хмыкнул.

– В любом случае лучше будет, пожалуй, если я сначала поднимусь к Хелен и расскажу ей об этом, - сказала Джанет, повернулась и поспешила вверх по лестнице.

Майкл чихнул, сердито покосился на совершенно безобидный букет гладиолусов и проворчал:

– Придется нам открыть здесь окно.

– Мы же замерзнем!

– Я лично собираюсь надеть пальто, - скрипнул он зубами.

Франческа улыбнулась.

– Ты ревнуешь? - спросила она лукаво.

Он резко повернулся к ней, и у него было такое выражение лица, что ей захотелось провалиться сквозь землю.

– Не меня, - сказала она поспешно, едва не краснея при одной этой мысли. - Ей-богу, я совсем не то имела в виду.

– А что? - спросил он спокойно и холодно.

– Ну, просто… - Она обвела рукой цветы, столь очевидно свидетельствовавшие о ее внезапной популярности. - Мы оба преследуем одну и ту же цель в этом сезоне, ведь так?

Он только непонимающе смотрел на нее.

– Брак, - объяснила она. Боже! До чего же он был туп сегодня!

– И что?

Она нетерпеливо вздохнула:

– Не знаю, приходила ли тебе эта мысль в голову, но я лично полагала, что из нас двоих это ты будешь подвергаться преследованиям как завидный жених. Я никак не думала, что и я… ну…

– Будешь высоко котироваться на ярмарке невест?

Нельзя сказать, что это была очень тактичная формулировка, но, в общем, она довольно точно передавала суть, так что Франческа только сказала:

– Ну да, наверное.

Мгновение он ничего не отвечал, только смотрел на нее со странным, даже каким-то кислым выражением, а затем вдруг спокойно заявил:

– Надо быть полным идиотом, чтобы не хотеть жениться на тебе.

На лице Франчески застыло изумление. Она совершенно не представляла, что ответить.

– Это… это… то, что мне сейчас приятнее всего слышать.

Он вздохнул и провел ладонью по волосам. Франческа решила, что не стоит сообщать ему, что изрядное количество ярко-желтой пыльцы оказалось на его черных волосах в результате этого.

– Франческа, - сказал он, и лицо его стало утомленным. И оно выразило что-то еще.

Сожаление?

Не может быть. Майкл никогда ни о чем не сожалел, не тот он был человек.

– Я никогда бы не стал завидовать твоему успеху. Ты… - Он откашлялся. - Ты имеешь право на счастье.

– Я… - Все это было так странно, особенно после вчерашнего неприятного разговора. Как отвечать? Она не знала. А потому просто переменила тему: - Ничего, Майкл, будет и на твоей улице праздник.

Он только посмотрел на нее недоуменно.

– Праздник уже на твоей улице, собственно говоря, - торопливо продолжила она. - Вчера меня одолевали целые толпы твоих поклонниц, а вовсе не моих поклонников. Если бы женщины могли посылать цветы, мы бы сейчас были завалены цветами до потолка.

Он улыбнулся, но глаза его не улыбались. Лицо его выражало не гнев, а… просто ничего.

И она еще подумала: до чего же странно думать так о лице.

– Кстати, о вчерашнем вечере, - проговорил он и принялся дергать свой белый крахмальный галстук. - Если какие-нибудь мои слова огорчили тебя…

Она не сводила глаз с его лица. Это было лицо дорогого ей человека, и она знала его до мельчайших деталей. Четыре года, похоже, не смазали ее воспоминаний. Но что-то в его лице было теперь иным. Он изменился, но она никак не могла понять, как именно.

И не могла понять почему.