– Портрет этот, конечно, не имеет никакого отношения к действительности, – с легкой насмешкой проговорил женский голос позади нее, – он написан примерно десять лет назад в качестве подарка герцогине. Сомневаюсь, что реальный Эмброуз де Верран был так же красив и так же романтичен: это предок моего мужа, хотя мое дитя получило его имя по совершенно иным причинам. Боюсь, что первый Эмброуз был несколько грубоват…

Сара быстро обернулась: темноволосая дама, видимо, вошла через дверь, скрытую в панели стены; на руке ее покачивалась черная маска. Незнакомка была так хороша, что у Сары захватило дух.

– Добро пожаловать в Блэкдаун-Хаус, миссис Каллауэй. – Дама шагнула вперед: все ее существо, казалось, было освещено изнутри, словно в сердце у нее горела лампа. – Я – леди Райдерборн, жена старшего сына герцога и мать следующего герцога в герцогской родословной. Боюсь, что все это, – она повела рукой, – устроено в честь моего младенца, хотя ему нет еще и восьми недель. Между тем я не уверена, насколько вы поняли, что я изображаю Нелл Гвин, ведь со мной нет апельсинов. Понятия не имею, где я их оставила, – наверное, их уже кто-то ест.

Сара, не удержавшись, рассмеялась; внезапно ей стало легко, как будто она встретилась с давно потерянной сестрой, а не с невесткой герцога.

– Ну вот, так уже лучше! – Леди Райдерборн улыбнулась. – А то мне показалось, что вы собираетесь броситься наутек. Поверьте, всякий друг Гая – наш друг, так что мы действительно очень рады вам.

Сара присела в реверансе.

– Вы очень добры, леди Райдерборн, но… Я только вчера познакомилась с мистером Девораном, и вряд ли меня можно назвать его другом.

– Сейчас – нельзя, потом будет можно, так что это все равно. И не позволяйте никому ни на мгновение смущать вас. Запомните: я родилась в деревенском коттедже; надеюсь, это вам поможет. – Дама взмахнула черной маской и рассмеялась. – Несмотря на все мои высокие титулы, я ничуть не более респектабельна, чем вы.

– Не думаю, что человек может притязать на респектабельность, если у него на голове овечки, – улыбаясь, заметила Сара. – Хотя я очень стараюсь пасти их с надлежащим прилежанием.

Леди Райдерборн добродушно усмехнулась:

– Увы, у вас это получается плоховато, но я надеюсь, вы простите мне и этих овечек, и эту смешную шляпку. Это все, что я смогла подобрать за такой короткий срок.

От огорчения Сара немного пала духом.

– Так этот костюм выбирали вы?

– Боюсь, что так. Признаюсь, мы нашли все составные части на чердаке, а овцы были идеей Гая. Впрочем, не важно: позвольте, я помогу вам прикрепить этих милых животных, пока они не разбежались кто куда.

Сара постаралась ничем не показать свое удивление, а будущая герцогиня привстала на цыпочки и крепко обмотала украшенную овечками ленту вокруг прически своей гостьи.

– Вот так! – удовлетворенно сказала леди Райдерборн. – Теперь можете танцевать хоть целую ночь, с ними ничего не случится.

Сара осторожно повернулась.

– Разве предполагается, что я буду присутствовать на балу?

– Почему нет? Надеюсь, вам там будет интересно, а вот для младенца все это сопряжено с ужасным волнением, и я строго-настрого наказала позвать меня сию же минуту, если мой сынок заплачет, что бы ни сказала на этот счет ужасная мать короля Карла.