Скамейку я поставил вдоль дома, а корм отнес в курятник, дверь в который была подперта изнутри тонкой жердиной. Я сам вырос в деревне и хорошо знал, как нужно кормить кур.

– Ты прямо как хозяин, – одобрительно сказала Арина.

– Кто-то же должен был покормить этих красоток.

– Ну да, сама бы я не догадалась, – без всякой иронии, с упреком к самой себе сказала она.

– Да ты не переживай, их и без нас бы покормили. Наверно кто-то присматривает за хозяйством, – движением руки я показал на ближайший соседский дом.

– Ну, может быть, – кивнула Арина.

Она присела на корточки, сунула руку под доску крыльца, вынула оттуда ключ, открыла входную дверь. Я хотел бы последовать за ней, но мне нужно было загнать машину во двор.

Я уже собирался закрыть ворота, когда вдруг увидел бегущего по улице парня со светлыми, будто соломенными волосами. Большие рачьи глаза, тонкая переносица и негармонично широкие ноздри, вытянутый и приоткрытый, как у пескаря, рот, грудь узкая, но руки толстые, мускулистые.

Все бы ничего, но этот бегун мчался прямо на меня. А поскольку я находился в узком свободном пространстве между створками ворот, он мог просто-напросто сбить меня с ног. И еще случайно, если не намеренно, он мог ударить меня в мой распухший нос. Одна только мысль о том, как это может быть больно, столкнула меня с его пути.

Мне казалось, что он пробежит мимо меня, но нет, он остановился и протянул ко мне руки, будто собирался схватить за грудки. Но всего лишь пальцами слегка коснулся моей руки, и то это вышло, как мне показалось, непроизвольно. Парень очень волновался и нервничал.

– Ты Глеб? – спросил он, пытаясь восстановить дыхание.

– А где здрасьте? – с укором покачал я головой.

– А нечего мне с тобой здороваться!

Я смотрел на его губы. Мокрые они, но слюны в уголках рта я не замечал.

Хотелось надеяться, что этот парень окажется тем самым Гариком, который мне был так нужен. Хотелось, но не верилось, что надежды мои оправдаются. Парня трудно было назвать красавцем, и, если судить по словесному описанию, чем-то он действительно напоминал Гарика. Но слишком бедно был он одет, чтобы ездить на дорогом джипе и жить в богатом особняке. Выцветшая фланелевая рубаха в клеточку, лоснящиеся от грязи и обвисшие джинсы, и ухоженностью парень явно не отличался: один волосок торчал из правого уха, другой – из левого, на щеках бесхозная небритость, ногти не стриженые, грязь под ними. И запах не очень, как будто его в баню некому было послать.

– Ты не груби, не надо, – предостерегающе нахмурил я брови.

– Ира гд