Подавив внутреннюю боль, он продолжал смотреть на нее. И наконец проговорил:

— Люди постоянно идут на компромиссы, Элли. Возможно, не ты будешь моей женой, однако я уверен, что смогу полюбить ту, которую выберу.

— Ты так легко можешь перенести свое чувство с одного человека на другого? — резко повернула она к нему голову.

Райф невозмутимо кивнул.

— Я не собираюсь оставаться холостяком. Хочу, чтобы у меня была семья, дети. Я люблю детей. Ты бы посмотрела, как я общаюсь с крестниками.

Господи, какая она была дура, когда решила уйти от такого мужчины!

— Уверена, из тебя получится прекрасный отец. — Элли подошла к портрету жены Чарльза Кэмерона. — Так вот откуда взялись твои изумительные волосы! И светло-карие глаза с золотыми искорками! У Гранта волосы более спокойного оттенка, твои же — чистое золото. — Элли вздохнула и заглянула в знакомые глаза. — Она такая красивая, открытая и веселая! Она мне очень нравится.

— Это не искусительница Сесилия, — сухо заметил он.

— Сесилии суждено было стать несчастной, а у этой женщины совершенно другая судьба.

Он слегка поморщился:

— Думаю, бабушка в какой-то момент решила, что от жизни нужно брать то, что она дает. Вот почему их брак стал долгим и счастливым.

— Я рада. — Элли, обернувшись, послала ему ласковую улыбку. — Вы, Кэмероны, такие милые люди! Мой дедушка надеялся, что Фиона и твой отец полюбят друг друга.

— Да, знаю. И не жалею, что все обернулось иначе. Отец как-то упомянул, что был помешан на ней. Более того, думаю, что каждый мужчина в округе был тайком влюблен в нее. Только мой отец знал, что Фиона не успокоится и никогда не станет почтенной женой фермера. Фионе суждено было покинуть родные места, чтобы никогда более сюда не вернуться. — Говоря так, Райф почувствовал предательскую боль в сердце. Какова тетка, такова и племянница.

— Потанцуй со мной, — неожиданно попросила Элли. — Как прежде. Вспомни, какие были чудесные времена. В детстве я часто подглядывала в щелочку за танцующими парами. — Она закрыла глаза и начала медленно и плавно двигаться по комнате. Ей было невыносимо чувствовать гипс на своей руке. Она во что бы то ни стало хотела избавиться от него. — Романтично, не правда ли? — Напевая мелодию, Элли чувствовала, что в такую чудесную ночь любые слова кажутся лишними.

— Правда, романтично?

Элли закружилась. На ней было свободное летнее платье без рукавов, с низким вырезом, единственным украшением юбки был огромный желтый цветок. Платье для маленькой девочки, хотя Элли уже давно выросла. Она была настоящей женщиной. Из-за повязки Элли вынуждена была прижать одну руку к телу, другой рукой она словно обнимала за шею партнера.

Любой мужчина с радостью потанцевал бы с Элли — легкой и яркой, как пламя. Она напевала мелодию изумительно красивым голосом, хотя и безбожно путала слова песни. Райф с трудом удержался, чтобы не присоединиться к ней. Он не хотел, чтобы она вновь похитила его сердце. Но он жаждал почувствовать вкус ее губ на своем языке. Ему хотелось подхватить ее на руки и отнести в спальню на огромную двуспальную кровать. Ему вспомнилось, как он в первый раз овладел ею.

— Потанцуй со мной, Райф, — позвала Элли. — Ну пожалуйста! От некоторых воспоминаний все равно не избавиться. Я помню, как ты смотрел на меня, когда я в бальном платье пришла на день рождения к Корри Гордон.

Тогда Элли было 16 лет. Буквально за ночь она превратилась из тощего котенка в очаровательную женщину. Только вчера она с безудержным азартом ловила рыбу, и вот она уже в темно-зеленом бархатном платье с длинными узкими рукавами, низким овальным вырезом, из которого выступали нежные очертания ее груди.