Запустив программу распознавания знаков и символов, Этирей уперся взглядом в зафиксированную картинку черного квадрата с золотой надписью. Странно, зачем крингам так напрягаться и делать предупреждающую надпись золотой россыпью, да еще на сарторе? Или оно само… Он все еще никак не мог поймать мысль, которая все сильнее тревожила его сознание, но пока не хотела четко оформиться. Казалось, вот-вот он поймет, о чем его пытается предупредить собственное подсознание.

Краем глаза он следил за одним из изображений: Малех, пересев на защищенный прозрачным куполом из пластиформа трехколесный кар, обследовал, судя по все более подробным данным, появляющимся на экране, периметр саркофага.

Этирей слышал гул двигателя кара, пока чивас ехал вперед, удаляясь по кругу от входа в это жуткое место. И вместе с другом изучал окружающее пространство. На мгновение он отвлекся, проверяя работу анализатора, и в этот момент неожиданно раздался ликующий голос Малеха:

— Этирей, Этирей, погляди, что я нашел! Мы богаты! Мы богаты как боги Квивара.

Тсарек уставился на экран и, осознав увиденное, сглотнул, смачивая внезапно пересохшее горло.

Огромная площадка, уходящая дальше в темноту, была завалена горами золотого песка и сартора. Эти два металла являлись валютой во всех известных мирах и использовались для расчетов между государствами и целыми планетами, хотя и применяли их по-разному: делали дорогостоящие украшения, употребляли в пищу, использовали в промышленности. Были и такие, которым оба металла служили своеобразным переходом в мир иной. Золото и сартор хотели и искали все. И если золото — довольно распространенный металл, то сартор — большая редкость.

Малех резко остановил кар, увидев эту невероятную картину, и в этот момент слабый поток воздуха поднял в воздух пыль. Но не просто пыль! В голубоватом свете засверкали мириады золотых пылинок, создавая сказочный, нереальный вид. Этирей увидел, как Малех, вытянув руки вперед, любуется золотой сверкающей пылью, ложащейся на темный скафандр, облепляя и кое-где даже образуя легчайшие драгоценные 'горки'. А затем ехидно поинтересовался:

— Ты представь, за сколько можно теперь этот скафандр продать?

Этирей все никак не мог осознать размеров богатства, что на них свалилось. Похоже, раньше эти слитки были разложены согласно массе, размерам и названию, но полки или здание исчезли, и теперь сокровища валялись в пыли, золотой пыли. Взгляда не хватало, чтобы окинуть все, что здесь находилось. Вероятно, здесь располагалось центральное хранилище крингов, возможно даже всего объединенного правительства.

В динамике раздался ехидный голос Визара, медленно продвигающегося на каре.

— Хм-м, похоже после нашего возвращения на Саэре… — вслед за этим замечанием чиваса раздался странный скрежет, а потом изображение камеры замелькало и шум подсказал Этирею, что его друг кубарем свалился на землю.

Послышалась ругань, а затем камера показала вид завалившегося кара: наверняка Малех увлекся и наехал на препятствие. Вслед за этим, странно хрипло прокашлявшись, с чувствующимся в голосе недоумением Малех произнес:

— Крибл побери, что за…

Поднялся и выровнял кар. Попытался завести снова, но двигатель не издал ни звука. Малех прокомментировал с недоумением в голосе.

— Я впервые встречаюсь с подобной поломкой. Эти кары — самые надежные из подобных им машин,

Именно в этот момент Этирей, наконец, смог поймать нужную мысль и одновременно с этим компитех звякнул, привлекая его внимание. Расшифровка надписи на черном квадрате закончилась. Пробежав ее глазами, Этирей почувствовал, как кровь отхлынула от лица и сердца. Даже руки заледенели, хотя пять минут назад он чувствовал, как пот течет между лопаток от напряжения, даже в условиях функционирования походной климатической установки, которой оборудован их временный наружный блок на поверхности планеты.