|
Должен признаться вам, дорогие коллеги: вчера нас похитили и пытались убить. Мы с Линой с трудом вырвались из лап бандитов и не уехали в Москву только потому, что решили донести до вас эту печальную историю. Предупреждаю господ Волкова и Ильинскую: в столичной прокуратуре уже в курсе того, что творится в стенах «Вдохновения». Скоро сюда прибудут следователи из Москвы и разберутся, как и от чего погибли наши товарищи. Господа писатели, я настоятельно призываю вас отказаться от написания биографии Кармашова и от литературной премии Станиславы Ильинской, потому что она полита кровью. Итак, кто «за»?
Башмачков и Лина были единственными, кто подняли руки. Зал ошарашенно молчал. Первым опомнился Волчок: – Ха-ха-ха! – отличная шутка! – сказал он без улыбки и несколько раз громко хлопнул в ладоши. В абсолютной тишине эти хлопки прозвучали зловеще, как удары хлыста. – Признаюсь, коллеги, вы переплюнули наших писателей-фантастов! – Ильинская улыбнулась одними губами и стала еще бледней. Лина уловила еле слышный звон браслетов. Это дрожали ее руки. – Друзья, довольно шуток! – из дальнего угла вновь вышел на авансцену Аркадий Цветков. Он катал в руке стеклянные шарики, видимо, чтобы успокоиться. – Предлагаю приступить к награждению победителей, а наших господ фантастов попрошу занять места в зале. Станислава Сергеевна подошла и встала рядом с Цветковым. Тут же к ним присоединился Волков. Они стояли плечом к плечу, как зондеркоманда, готовая убивать всех подряд ради своих сомнительных целей и больших барышей. Лина и Башмачков поняли: пауза слишком затянулась. Они спустились в зал и вновь уселись в последнем ряду. – Вся шайка на сцене, – прошептал Лине на ухо Башмачков, – можно брать голыми руками. Жаль, что Коляна не позвали. Лина ничего не ответила. Ее рука, которую сжимал Башмачков, была холодна, как лед.
Новый жанр поэтессы
– Надо до пенсии посетить как можно больше стран, – назидательно говорила она коллегам, и те завистливо вздыхали. – И чего он в ней нашел? – судачили по коридорам издательские дамы. – Немолодая тетка, маленького росточка, глазки и ушки какие-то мышиные. Ну да, поэтесса, мужчин это интригует. Однако особой известности как не было, так и нет. Популярность на уровне районных библиотек. Таких поэтесс в нашей стране – легион. Похоже, без колдовства тут не обошлось… Литературным сплетницам было невдомек, что Марию и ее молодого мужа связывает нечто большее, чем секс и супружеские отношения. Кармини назвала это «Проект «Питон меняет кожу». Идея будущего супруга взять ее фамилию Маше сразу понравилась. – А что, – сказала она Волкову, когда тот озвучил свое предложение, – прикольно! У поэтов и писателей псевдонимы не редкость. Почему бы и тебе не взять второе имя. Вот я – Мария Кармини. А ты вполне можешь стать Иваном Кармашовым. То, что в реальности они так и не стали любовниками, Марию вполне устраивало. Волков-Кармашов жил своей жизнью, она – своей, но ни он, ни она не отказывали друг другу в помощи и поддержке. Владиславу на том этапе жизни Мария была так же необходима, как и он ей. Их союз был по-своему гармоничен. Волчок чувствовал, что по образованию и воспитанию не дотягивает до тех высот, на которые замахнулся. Известная, хоть и в узких кругах, жена-поэтесса повышала его статус, просвещала и направляла. Схватывал он быстро, и постепенно впитал в себя все модные в богемных кругах словечки, мог судить о книгах, которые не читал, и о фильмах. которые не смотрел. В общем, в их случае Пигмалионом была Мария, искусно лепившая из мужа светского персонажа. Мария вскоре поняла: документы, которые супруг время от времени приносил ей на подпись, – весьма сомнительного свойства. |
