– Лапуля, это не то, что ты подумала! Мы с Машенькой работаем с письмами! – пролепетал супруг, застигнутый на месте преступления.

– Ах ты, дрянь! – заорала супружница и, подскочив, влепила Маше пощечину. – вот как ты с письмами работаешь! – Она подскочила к девушке еще раз и ударила ее сумочкой с железным замочком по голове.

– Эй, мадам, вы чего! – закричала Маша. – Совсем рехнулись! Замком по башке! Своего мужа бейте. Это он меня сюда притащил.

– Увольняй эту сучку немедленно! – потребовала жена у Юлиана Мефодьевича. – Чтобы духа этой секретутки здесь больше не было!

Маша рассвирепела от несправедливого обвинения и пошла с козырей.

– Это я сучка? – завизжала девушка. – Ваш муж только что пытался меня изнасиловать! Она с силой ущипнула себя за грудь, на которой расплылось красное пятно, а потом с размаху стукнула верхней частью руки об угол стола.

– Вот! – довольно объявила она. – Сейчас нальется огромный синяк. Не сомневайтесь, у меня сосуды ломкие. Короче, доказательство преступных домогательств налицо. Ваш муж еще и выпил, любая судебно-медицинская экспертиза это подтвердит! Старый бегемот обманул наивную девушку-секретаря, которая полностью от него зависит, и пригласил ее «поработать с бумагами» не в служебный кабинет на улице Воровского, а к себе на дачу. В итоге комсомолка и талантливая молодая поэтесса оказалась в липких руках старого развратника. А ведь ваш муж член партии, правда? Еще и секретарь Союза писателей, между прочим! Кто будет после этого читать лживые книги советского классика? Классика-насильника! Книги, в которых автор пишет о гуманизме, а сам тем временем пытался совершить тяжкое преступление. Еще одно оскорбление – и я разорву на себе колготки, а потом отправлюсь с заявлением в ближайшее отделение милиции. У меня брат в МВД работает, так что моему заявлению дадут ход, не сомневайтесь! И тогда вашему Юлику от справедливого наказания не отвертеться.

– Что ты хочешь? – ошалев от такого поворота событий, спросил Юлиан Мефодьевич Машу. Лицо его сразу постарело, и от недавней молодцеватости не осталось и следа.

– Совсем немного. Место младшего редактора в толстом журнале и вступление в молодежную секцию Союза писателей. – сказала девушка. – И тогда мы навсегда забудем об этом неприятном инциденте.

– А мне коричневую шубку из каракуля, – не растерялась Ирэна Эдуардовна.

Юлиан Мефодьевич устало кивнул.

Дожить до финала!

– Поздно. Мы публично оскорбили Волкова и, по пацанским понятиям, должны за это ответить. Будем надеяться, что нас хотя бы не грохнут сразу, на глазах у других писателей.

– Можно я продолжу? – спросил Башмачков Ильинскую.

– Думаю, не стоит, – ответила та. – Пора переходить к более приятной части нашего заседания.

– Спасибо, мы узнали ваш стиль и поняли идею вашей книги. Полагаю, господин Башмаков, вы вылили всю вашу желчь на нас и теперь можете успокоиться. Пора завершать семинар.

Цветков вышел к краю сцены и взглянул на Башмачкова с ненавистью. Он достал два стеклянных шарика и стал катать их правой рукой. Видимо, так зам Султанши пытался успокоить нервы.

– Вот кто ночью побывал в твоей комнате! – шепнула Лина Башмачкову.

– Пусть Башмачков дочитает! – выкрикнул из зала Глеб Капустин. – Первая часть показалась мне интересной. Оказывается, в семинаре участвуют более крутые фантасты, чем я.

– Я тоже хочу дослушать! – пропищала капризным голоском Кира Коровкина.