ГЛАВА 11

Поначалу Себастьяну показалось, что признание маркиза — лишь очередное звено в цепи странных, непонятных событий. Но чем больше Себастьян о нем думал, тем логичнее оно выглядело.

По утверждению Пола Гибсона, леди Гиневру убили за шесть-восемь часов до того, как регента застукали в Желтом кабинете с ее телом на руках. До этого она пролежала несколько часов на спине, поэтому кровь успела свернуться и окрасить кожу в багровый цвет. Потом кто-то вонзил в ее спину кинжал и пристроил тело на диван в соблазнительной для регента позе.

Все это означало, что ее действительно могли убить в Лондоне, а затем перевезти тело в Брайтон.

— В жизни не слышал ничего более абсурдного, — заявил Гендон, когда Себастьян тем же вечером, сидя за бокалом бренди в номере гостиницы «Якорь», выложил отцу ход своих рассуждений. — И каким же образом, по-твоему, этому мифическому убийце удалось пронести в Желтый кабинет тело дамы? Вряд ли он смог бы пройтись по залам Павильона с безжизненным телом на руках, как ты считаешь? Или ты думаешь, что он притащил се тайком, завернутой в ковер, словно злодей из дешевого романа?

Под взглядом Себастьяна отец прошел к столику, стоящему возле камина, и налил себе еще бренди.

— А тебе кажется, будто она без ведома мужа приехала в Брайтон только для того, чтобы совершить самоубийство неизвестно каким способом, но для начала устроила так, что ее мертвое тело упало на лезвие кинжала в Желтом кабинете регента? А потом пролежало там, никем не замеченное, еще часов шесть или около того, пока слуги разводили огонь в камине и прибирались в комнате?

Гендон со стуком поставил графин.

— Не будь смешным. Я всего лишь предполагаю, что твой ирландский друг ни черта не смыслит в том, что говорит!

Он замолчал, обернувшись на тихий стук в дверь.

— Прошу прощения, милорд, — произнес лакей графа, отвешивая поклон и всем своим видом выражая неодобрение. — К виконту Девлину пришел мальчишка-конюший и говорит, якобы его тут ждут.

Себастьян поднес ко рту кулак и прокашлялся, чтобы скрыть улыбку. Том был не в чести у отцовской прислуги.

— Все правильно. Пусть войдет.

Но Том, не желавший прохлаждаться в вестибюле, уже появился в дверях. Его мордочка разочарованно кривилась.

— Ну? — сказал Себастьян, когда лакей с поклоном удалился. — Что выяснил?

— Ничего, хозяин, — ответил расстроенный мальчик. — Пустой номер. Никто не видел ничего необычного, пока вся эта знать не начала орать как резаная, а потом посыпалась из дворца, удирая, словно блохи с дохлого пса.

Гендон с довольным видом хмыкнул и поднес рюмку ко рту.

— Прислуга болтает? — поинтересовался Себастьян у мальчика.

— Еще бы, конечно. На кухне все кухарки дрожат от страха при мысли, что дамочку порешил сам регент, а вот парни на конюшне считают, здесь не обошлось без Камберленда. И все говорят о Ганноверском прок…

Том осекся, бросив быстрый взгляд на Гендона.

— Продолжай, — поощрил его Себастьян.

Том шмыгнул носом и заговорил тише.

— Само собой, разговоры ведут шепотом. Некоторые готовы поклясться, что вся эта семейка не просто чокнутая. Говорят, будто Ганноверы прокляты. И что Англия тоже будет проклята ровно столько, сколько Ганноверы…

— Полная чушь, — прогремел Гендон, вскакивая с кресла.

Мальчишка не испугался, лишь настороженно сощурился.

— Так говорят люди.

Себастьян опустил руку на плечо мальчика и слегка пожал.

— Спасибо, Том.