Том весь напрягся от усилия сдержаться: ему очень хотелось обернуться и посмотреть самому.

— Давно?

— Видимо, с самого Брайтона.

— И что мы теперь станем делать?

Себастьян продолжал ехать медленно. Извилистая дорога постепенно поднималась в гору, вдоль нее росли густые тополя, отбрасывая глубокую тень. На вершине холма, однако, дорога была ровной, пролегая среди ярких зеленых пастбищ, на которых мирно паслись стада черно-белых дойных коров.

Не оглядываясь, Себастьян подстегнул коней кнутом, те побежали легким галопом, так что человек, ехавший сзади, был вынужден тоже перейти на галоп. Они мчались по ровной дороге, солнце отсвечивало от влажных крупов гнедых, а Себастьян все продолжал нахлестывать своих рысаков. Но тут дорога резко пошла вверх и после крутого подъема спускалась по длинному пологому склону.

Себастьян сразу придержал лошадей. Свист ветра и стук копыт уступили место легкому поскрипыванию колес и относительной тишине, в которой Себастьян слышал лишь частое дыхание Тома, взволнованного скачкой. Они спустились до середины холма, когда всадник за их спинами легким галопом влетел на вершину.

При виде Себастьяна он резко остановил лошадь, но потом продолжил путь шагом.

Себастьян свернул на обочину и остановился. По его сигналу Том спрыгнул на землю и подбежал, чтобы взять поводья.

— Что он делает? — спросил Себастьян, наклоняясь вперед, словно его что-то заинтересовало под каретой.

Одной рукой он крепко сжимал маленький кремневый пистолет.

Всадник вновь осадил лошадь. Но теперь у него не оставалось выбора: он должен был либо раскрыть свои намерения, либо продолжать путь и проехать мимо. Надвинув шапку на лоб, всадник в черном пришпорил лошадь.

— Вот он, — взволнованно выдохнул Том.

Всадник промчался мимо в облаке пыли на взмыленной лошади. Подняв глаза, Себастьян успел заметить человека средней комплекции в бобровой шапке и прилично сшитом пальто. Гнедая кобыла под ним неслась, высоко вздернув голову, выпучив глаза, и вскоре скрылась за поворотом. Топот ее копыт еще долго доносился издалека, но потом все стихло, лишь ветер прошелестел по благоуханной траве да замычала корова.

Том держал поводья и чуть себе голову не свернул, вглядываясь в дорогу.

— Кто это был, хозяин?

— Понятия не имею, — ответил Себастьян, берясь за кнут. — Отойди в сторону, Том.

Мальчишка покорно отпрыгнул в сторону, после чего ловко вскарабкался на козлы экипажа, и они вновь покатили к Лондону.

В город они въехали вскоре после полудня. Всадник в пальто на высокой гнедой кобыле больше им не попадался.

Дом Себастьяна стоял на Брук-стрит, недалеко от Нью-Бонд-стрит. Но виконт направлялся не туда. Остановившись перед небольшим элегантным домом на Харвич-стрит, Себастьян передал поводья Тому, велев устроить лошадей в конюшню.

Дверь открыло робкое создание с худыми, костлявыми плечами и бледным неулыбающимся личиком. Увидев Себастьяна, девушка фыркнула. Было ясно, она с удовольствием закрыла бы дверь у него перед носом, если бы посмела.

— Мисс Болейн еще спит.

— Хорошо, — весело отозвался Себастьян, взбегая по лестнице через две ступеньки. — Продолжай заниматься своим делом, Элспет, — добавил он, но она осталась стоять столбом в прихожей, откинув голову и продолжая испепелять его взглядом. — Я сам о себе доложу.

Дверь в спальню на втором этаже была закрыта, но не заперта. Себастьян толкнул ее, и крашеные створки распахнулись в комнату с голубыми атласными шторами и тяжелыми ставнями. На кровати лежала женщина, молодая красавица с густыми каштановыми волосами, разметавшимися по подушкам блестящей волной.