Принцесса торопливо ее отобрала и скороговоркой выпалила, что ей срочно надо поговорить с мамой. Но пока она разговаривала с Артуро, король и королева уже ушли. Шарлотта решила, что будет даже лучше, если она поговорит с ними обоими, и быстрым шагом пошла по коридору, ведущему в кабинет отца, так как была убеждена, что родители сейчас именно там. Резко завернув за угол, она чуть не упала, столкнувшись со стоящим там человеком, но он осторожно ее придержал.

— Как хорошо, что я вас встретил именно сейчас, дорогая, — нежно сказал Эвальд.

Объятья его стали более жесткими, и у Шарлотты невольно появилось подозрение, что судьба расщедрится сегодня еще на поцелуй.

— Отпустите меня, — по возможности твердо сказала она. — Я вполне способна стоять самостоятельно.

— А вот я нет, — с придыханием сказал старший гармский принц. — Когда я вас вижу, ноги просто отказываются меня держать.

Голос его звучал низко, волнующе, но принцессе романтики на сегодня было уже предостаточно, так что эффекта на нее это совсем не произвело.

— Отпустите меня, — повторила она.

Но Эвальд и не подумал прислушаться к ее просьбе. Всего один поцелуй отделял его от исполнения заветного желания — брака с туранской принцессой, а это совсем не такое препятствие, которого боятся настоящие мужчины. В мечтах он уже видел эту девушку рядом с собой, поэтому просто страстно впился в ее губы, чувствуя этот восхитительный запах рыбы, которую главный повар готовил сегодня по просьбе гармского гостя. Просьбе, подкрепленной мешочком с золотыми монетками.

Шарлотта прекрасно помнила наставления отца не применять боевых заклинаний без необходимости. Но противопоставить этому наглому оборотню, кроме магии, ей было нечего. "Папа меня простит," — подумала она, запуская небольшую шаровую молнию. Небольшую — отнюдь не потому, что она не хотела повредить Эвальда, а потому, что боялась пострадать сама. Но гармскому принцу хватило и небольшой. Его отбросило к противоположной стене, по которой он и сполз, обогащая словарный запас туранской принцессы. От тела его пополз синеватый дымок, а правый ус даже загорелся. Поэтому Лотта вывернула на него вазу с розами, стоявшую тут же. Вода потушила огонь, а цветы украсили картину, представшую ее глазам, просто неимоверно. Ведь что может быть краше твоего первого поверженного врага?

Но долго наслаждаться этим замечательным видом ей не дали. Первым появился Гердер, и чуть позже его — несколько дежурных магов.

— И что это такое? — спросил король у своей дочери.

— Эвальд, мой гармский кузен, — честно ответила она и еще раз посмотрела на ЭТО с огромным удовлетворением.

— Я спрашиваю, почему ты применяешь боевые заклинания в дворцовых помещениях?

— У меня просто не было другого выхода, — пояснила девушка. — Выяснилось, что в Гарме говорят совсем на другом языке, так что кузен меня не понимал. А поведение его было слишком оскорбительным, чтобы можно было оставлять такое безнаказанным.

Взгляд отца смягчился. Он мог только поддержать дочь в деле разгона ненужных кавалеров, особенно если эти кавалеры из Гарма.

— Я думаю, мы продолжим этот разговор в другом месте, — сказал он. — Незачем подавать лишней пищи для слухов.

Еще слабо соображающего Эвальда подняли и транспортировали в королевский кабинет. Стоять самостоятельно он так и не мог, поэтому пришлось усадить его в кресло. В то, в котором обычно сидела Ксения. Встревоженная королева тоже была тут.

— Силу надо рассчитывать, — недовольно сказал Гердер дочери. — Нужно было только напугать. А ты явно перестаралась — он же не только на ногах не стоит, но и не соображает ничего.