Дорога от порта Белфаста в Лисберн казалась нескончаемой, когда она ехала в такси, сгорая от нетерпения поскорее попасть домой. Наконец, она добралась и почти вбежала в гостиную, держа в руках груду подарков для матери, но вдруг остановилась на пороге, словно остолбенев. Взгляд, который ей хотелось бы видеть меньше всего на свете, заставил ее содрогнуться.

— Привет. Как поживает моя девочка?

В ее любимом кресле сидел отец. На его лице было выражение такого самодовольства и триумфа, что Антуанетта лишилась дара речи, а ее мать сидела у него в ногах, обратив к нему взгляд, полный обожания.

Глава 4

Утром Антуанетта не могла заставить себя встать. Уткнувшись в подушку, она шептала: «Мне это просто приснилось… это лишь сон… страшный сон». От мысли, что вчерашняя встреча произошла на самом деле, голова наливалась тяжестью, а глаза — слезами. Разве можно было поверить в то, что ее мать могла так поступить? Это было неожиданно и очень жестоко.

Устав валяться в постели, Антуанетта скинула с себя одеяло и села, свесив ноги на пол. Негнущимися, словно одеревеневшими руками она уныло натягивала одежду, наклоняясь всем телом. Антуанетта донашивала старомодные вещи, приобретенные еще с ее первой зарплаты. Весь ее гардероб состоял из плиссированных юбочек и приглушенных оттенков свитеров с высоким горлом. Именно такая простая и неброская одежда нравилась ее матери и, несомненно, подходила девушке среднего класса, единственным желанием которой было соответствовать этому имиджу и не выделяться из толпы.

Одевшись, Антуанетта сидела в своей спальне и ждала, когда ее мать уйдет на работу. Ей не хотелось встречаться с ней. Боль и злость так сжали ее горло, что ей казалось, она вообще не сможет говорить. Вскоре Рут, как всегда, крикнула:

— Я на работу, дорогая. Увидимся вечером!

Ее голос, такой радостный, не оставлял никаких сомнений, что она была счастлива.

Услышав, как за матерью захлопнулась дверь, Антуанетта спустилась вниз. Джуди поджидала ее у лестницы. Опустившись на пол и обвив руками шею старой собаки, Антуанетта уткнулась лицом в ее теплую мягкую шерстку. Она так часто делала это в прошлом. И как прежде, на глаза набежали слезы и медленно потекли по щекам. А Джуди, чувствуя отчаяние своей хозяйки, лизала ее лицо, словно пытаясь утешить.

В гостиной ей в нос тотчас же ударил запах врага, врага, которого она надеялась никогда больше не увидеть. И Антуанетта напряглась, словно маленькое животное, чувствующее опасность.

Она ощущала его запах даже в пустой комнате. Это лишний раз подтверждало, что события прошлого вечера не были сном.

Вчера на пороге гостиной она будто остолбенела под тяжелым отцовским взглядом. Потом бросилась из комнаты, роняя свертки с подарками, скорее вверх по лестнице, в свое убежище. И не выходила из спальни, пока он не ушел, терзая себя вопросами, пытаясь понять, что происходит. Ей казалось, у них с матерью началась новая жизнь, но теперь она понимала, что Рут просто тянула время, ждала, когда сможет наконец вернуться к своей старой жизни. А она, Антуанетта, лишь помогала ей скрасить ожидание.

Отец ушел несколько часов назад. Его увольнительная закончилась, и он уже должен был вернуться в тюрьму, а этот запах табака, геля для волос и пота, который она так хорошо помнила, все еще окутывал комнату. Ее взгляд наткнулся на пепельницу, полную раздавленных окурков от самокруток, — явное доказательство его визита. Антуанетта открыла все окна, очистила пепельницу, но запах все равно витал в воздухе, вызывая болезненные воспоминания.