Изменить размер шрифта - +
 — Пошла к Иринке попрощаться. У Ирины что-то с плодом.

— Ты совсем рехнулся, — рявкнул Басов. — «С плодом», — насмешливо повторил он. — Какой, на хрен, плод? Тебе что, ребенок — это яблоко, что ли? — махнув рукой, уже серьезно продолжил. — Все нормально будет. Родит. Русская баба здоровая. Во время войны уж на что плохо было, и то рожали. А если и нет, то неужели такая красавица мужика не найдет? Если не для жизни, то хотя бы, чтобы ребеночка сделал. Слышь, капитан, — вдруг пытливо посмотрел он на Сергея. — А ты взял бы да и женился на Ирке. Мужик ты тоже вроде ничего.

— Спасибо, — усмехнулся Феоктистов, — за такую оценку. А что? — немного подумав, прошептал он, — это неплохая мысль.

— Конечно, надо было раньше за Зяблова браться, — вздохнул прокурор. — Но он ведь ни малейшей зацепки не давал. Сначала я был о нем неплохого мнения. Молодых парней для службы в армии готовил. На рынке и дискотеках они за порядком следили. Правда, после того, как его сводная сестра заявила, что он повинен в гибели сына, и стреляла в него, я стал смотреть на Зяблова по-другому. Конечно, лучше, если бы всего этого не было, — со вздохом добавил он. — Но предпринять против него что- то было бы противозаконно.

— Мне Басов вот что сказал, — тихо проговорил сидевший перед Ивачевым за столом плотный полковник: — «Когда закон бессилен, чтобы помочь ему наказать виновного, приходится самому нарушать его».

Достав папиросу, размял ее пальцами.

— Что с Волошиным решили? — спросил полковник.

— Освободили его, — улыбнулся прокурор, — необходимая самозащита. У всех троих были пистолеты. В общем, обвинение с Волошина снято.

— Почему он раньше молчал? — удивился полковник. — Ведь скажи он номер сразу..:

— И что? — вопросом перебил его Ивачев. — Деньги папаши Федора Редина могли бы замять дело. Ну и что из того, что его машина там стояла? Что ему предъявить смогли бы? Да ничего. Он имеет право останавливаться на трассе там, где хочет.

— Вообще-то ты прав, — кивнул полковник.

Швед с замотанной грудью, лежа на кровати, безучастно смотрел в окно. О марлю, которой было затянуто окно, билась муха.

«Вот так и многие живут, — неожиданно подумал Швед. — Бьются обо что-то, не пытаясь искать выход рядом». Он горько улыбнулся. Теперь ему придется жить с сознанием того, что он убил троих, пусть и очень плохих, но все же людей.

— Да я просто поставил точку на их злодеяниях, — по-книжному вслух возразил он себе, — потому что сколько жизней и судеб они еще сгубили бы, прежде чем сдохли.

Швед улыбнулся. За трупы беспокоиться не было причин. Утром заходил Мальчик. Он сделал все, как надо. На даче трупы двоих убрали нанятые уголовники. Он забрал тело Стаса с квартиры жившего за границей друга Шведова. Вспомнив, извинения группы захвата, Альберт усмехнулся. Он говорил, что принял их за напавших на него людей Соковой. Хотя думал Альберт совсем другое. Он сразу признал в пытавшихся скрутить его людях сотрудников угро и сопротивлялся потому, что подумал — это засада на отца. Но оказалось, что нет. Отец навещал его нынче утром, ему сломали правую руку и снова треснули сломанные ребра. Он лежал в соседнем отделении. Как сообщил отец, с Галей полный порядок. «Она очень благодарна нам, — сказал он. — И обязательно придет нас проведать вместе с Павликом».

— Привет, — услышал он от двери голос отца.

— Здорово, отец, — улыбнулся Швед. Знаменский растерянно замер в дверях.

Быстрый переход