— Расскажи ему, что они делали.

— Ну, в это трудно поверить, но я действительно это видел, — продолжал он. Джон отставил свой стакан и помассировал кончик носа. — Они оглянулись вокруг, но, увидев меня, решили, что им не о чем беспокоиться...

— Какие проницательные ребятки, — вставил Скип.

— ...и тогда они установили свой миномет, словно проделывали это тысячи раз. Потом один из них зарядил его, и они выстрелили в Гудзон. Спокойно так выстрелили; они стояли на углу и прекрасно видели реку, причем я это тоже ясно видел. По-прежнему не обращая на меня никакого внимания, они кивнули друг другу, разобрали миномет, зачехлили его и спокойно ушли.

— Господи, — только и смог я сказать.

— Это произошло так быстро, — сказал он, — и без какого-либо шума, что я подумал, уж не померещилось ли мне. Но это было.

— Но выстрел наделал шуму?

— Нет, вовсе нет. Был глухой звук, когда миномет выстрелил, а если и был взрыв, когда снаряд упал в воду, то я его не слышал.

— Может, они стреляли холостым? — предположил Скип. — Они могли проверять механизм или траекторию полета снаряда.

— Да, но с какой целью?

— Что ж, — ответил он. — Никогда не знаешь, понадобится ли тебе в этом городе миномет.

Он поднял бутылку и сделал большой глоток, барабаня по столу пятками.

— Не знаю, — продолжал Скип. — Я все пью и пью это пиво, но соображаю не лучше, чем прежде. Мэтт, давай поговорим о деньгах.

Я думал, что он имеет в виду выкуп. Но он говорил о деньгах для меня, и я растерялся. Я не знал, какую плату назначить, и заговорил о дружеских отношениях.

— Вот как? — поинтересовался Скип. — Ты ведь так зарабатываешь на жизнь, верно? Оказываешь услуги друзьям?

— Конечно, но...

— Ты оказываешь нам услугу. Касабиан и я просто не знаем, что делать. Я прав, Джон?

— Абсолютно.

— Я не собираюсь ничего платить Бобби, он не возьмет денег. Если Киген и пойдет с нами, то не ради денег. Но ты — профессионал, а профессионалам платят. Тиллари платит тебе, верно?

— Это другое.

— В чем разница?

— Ты — мой друг.

— А он нет?

— Не в такой степени. На самом деле он нравится мне все меньше и меньше. Он...

— Он задница, — сказал Скип. — Я не спорю. Но это не важно.

Он открыл ящик стола и отсчитал деньги, потом сложил купюры и протянул их мне.

— Здесь, — сказал он, — двадцать пять. Скажи мне, если этого не достаточно.

— Ну не знаю, — протянул я. — Двадцать пять долларов — это не очень много, но...

— Здесь двадцать пять сотенных, ты, тупой кретин. — Мы все рассмеялись. — «Двадцать пять долларов — это не очень много». Джонни, зачем мы нанимаем этого комедианта? Серьезно, Мэтт, это нормально?

— Если серьезно, мне кажется, что это слишком много.

— Ты знаешь, каков выкуп?

Я покачал головой.

— Никто не упоминал об этом.

— Да, в доме повесившегося о веревке не говорят, верно? Мы собираемся заплатить этим подонкам пятьдесят тысяч долларов.

— Господи Иисусе, — вымолвил я.

— Это имя уже упоминалось, — сказал Касабиан. — Он, случаем, не твой друг? Возьми его завтра с собой, если у него не будет других планов на вечер.