|
Вдруг стало холодно и все вокруг померкло. И… Рана… Ее бросили с матерью в могилу, даже пуповину не обрезав. И новорожденная, которую приняли за мертворожденную, закричала. Жизнь пробивалась из могилы. Желание жить, во что бы то ни стало. ЖИТЬ! — Ветер, прости… — он встряхнул головой, освобождаясь от этого странного гипноза, в который как будто Людоед его погрузил. — Я не то хотел сказать… — А как иначе прикажешь тебя понимать? — резко бросил Артем. Затем он поднялся со своего стула и добавил, — Знаешь, ты действительно глазами на отца своего похож. Но и только… — Обратившись к Варягу, он сказал, — Скоро Кабан придет. Помоетесь, поедите и отдыхайте. Вербовку вашу он на следующее утро отложит. К тому времени его соратники освободятся от сегодняшних хлопот. Да и он сам. К тому времени вам настоятельно рекомендую покинуть Вавилон. Сказав это, Ветер быстро ушел. — Я же из лучших побуждений, — растерянно пробормотал Николай. — Поверь мне, говнюк, тот, кто первым нажал на кнопку, тоже руководствовался лучшими побуждениями. На свой лад конечно. — Усмехнулся Людоед. — И как, нравится тебе результат? Не решай за других их судьбу. — Что? — Васнецов уставился на Людоеда, — Что ты сказал? Не решать за других их судьбу? А как насчет Ирочки Листопад? А? А как насчет Пчелки? А как насчет той девочки, в кантине Олигарха? А? Не ты ли за них решил? Людоед неторопливо встал со стула, подошел к Николаю и, наклонившись, зашипел: — Это бремя, этот крест, и этот грех, я несу на своих плечах и на чужие не перекладываю. Когда станешь умнее, свистни и я тебе популярно объясню. А сейчас заткнись. И еще раз упомянешь Ирину Листопад, я избавлю тебя от мук. Ведь мне кажется, что ты не живешь, а мучаешься. — Произнеся это, он отвесил Васнецову подзатыльник. |
