— Не бойся, — прошептал слепой провидец. — Они нас не заметят.

Действительно, их не заметили. Толпа напирала, желая поскорее попасть в город, и Йорг с Томасом без труда проскользнули в ворота. Старые нищие были частым зрелищем на Мосту Семи Арок, и никто не заметил маленького мальчика, прижавшегося к старику, и ворона, летящего над его головой.

Миновав обитые железом ворота, они очутились в грязном и шумном городе. Широкая дорога вела между домами к площади, где возвышались бронзовые купола и полуразрушенная Башня ведьм, но Йорг не пошел по ней, повернув налево, в беднейшие кварталы города. Улицы здесь были узкими и грязными, под ногами хлюпала жидкая грязь. Лишь изредка Томас видел звезды, сияющие в небе, ибо дома здесь стояли так тесно, что их крыши временами соприкасались.

Мальчик глядел во все глаза — никогда прежде он не видел ни такого большого города, ни столь странно одетых людей. Он привык к фермерам, облаченным в домотканину, и теперь восторгался при виде продавцов в широких малиновых панталонах; купцов в длинных плащах, торгующих оружием, посудой, благовониями и пряностями, и мясников, нахваливавших свой товар. Лукерсирей славился своими красками, и люди здесь носили малиновые, синие и шафрановые одежды. Даже нищие были одеты гораздо ярче, чем кто-либо из односельчан Томаса. В толпе с криками и хохотом шныряли грязные оборванные ребятишки. Иесайя слетел вниз, чтобы покопаться в кучах мусора, но его тут же прогнала дородная матрона в грязном фартуке.

Мальчик еще теснее прижался к своему наставнику, так что старый колдун на каждом шагу спотыкался об него. К счастью, на этих улицах Йоргу почти не требовалась помощь. Он чувствовал людей гораздо лучше, чем камни или деревья, к тому же он родился в трущобах Лукерсирея. Он знал здесь каждый двор, переулок и арку. Они все больше и больше углублялись в старый город, шумный, пахнущий плесенью и помоями. Время от времени ветер доносил брызги. Рядом были водопады, гул которых напоминал рев разъяренного дракона.

Они подошли к узкой и высокой калитке, скрытой под свесом остроконечной крыши. Йорг, протянув узловатую руку, ощупывал каменную стену, пока не отодвинул засов, потом приоткрыл калитку и проскользнул в щель, втащив за собой мальчика. Как ни странно, калитка вела в другой переулок, вьющийся позади домов и заваленный ящиками, сломанной мебелью и прочими отбросами. Они с трудом пробирались среди этого хлама, даже Иесайя слетел вниз и устроился на плече Йорга, поблескивая черными бусинками глаз. Под кучей заплесневевших мешков и сломанных ящиков Томас обнаружил круглую крышку люка. Мальчик неохотно последовал за колдуном в темный лаз, стараясь не дышать, когда запах нечистот становился особенно сильным. Он с удивлением обнаружил, что под тем городом, по которому они шли, находится еще один. Темный лабиринт тянулся во все стороны, то тут, то там попадались груды лохмотьев, которые при ближайшем рассмотрении оказывались живыми, спящими или грызущими черствый хлеб. Они пробирались по этому туннелю, спотыкаясь о спящих и стараясь не наступать в зловонный ручей, текший в середине туннеля. Время от времени до них доносились взрывы хохота и пьяные песни, но чаще было тихо и темно.

К тому времени, когда они дошли до цели своего путешествия, у Томаса заплетались ноги, он широко зевал и тер глаза кулаками. Йорг шел по этому лабиринту, как по собственному дому, пока наконец не вышел к лестнице, круто уходящей вниз.

— Давай, малыш, — прошептал он. — Мы уже почти пришли. Только тихо.

Томасу казалось, что они спускаются целую вечность. Мальчик шел за Йоргом, хотя темнота невыносимо пугала его. Наконец Йорг почувствовал ногами землю. Он снял Томаса с лестницы, потом зажег на своем посохе голубоватый колдовской огонек.

Они находились в огромной пещере, наполненной тенями. В воздухе висели брызги, так как вход в пещеру был скрыт за стеной воды.