|
На несколько секунд воцарилась тишина. Затем снова раздались звуки шагов в коридоре; они становились все громче, отчетливей... И наконец резко оборвались как раз напротив двери, ведущей в ее камеру. Маргарита попятилась от двери, услышав, как поворачивается ключ в тяжелом замке. Забившись в угол, она смотрела, как дверь распахивается настежь. Эти несколько секунд показались ей вечностью. Она зажмурилась от страха, а когда открыла глаза, увидела, что на пороге стоит высокий и стройный светловолосый молодой человек, одетый в изящный и дорогой костюм. Он молча смотрел на Маргариту, но не так, как разглядывали ее грубые солдаты, похотливо усмехаясь. Взгляд незнакомца выражал лишь вежливое внимание и удивление -казалось, он размышлял над тем, каким образом девушка могла попасть в тюремную камеру. Несколько минут они стояли друг напротив друга, не решаясь заговорить. Тусклый свет настенного светильника проникал из коридора в тесную камеру. Светловолосый незнакомец был еще очень молод - почти мальчик, подумала Маргарита. Над его верхней губой блестели капельки пота. Сама она застыла в трогательной и в то же время соблазнительной позе: каштановые волосы рассыпались по плечам; край длинной юбки чуть-чуть приподнялся, так что стали видны ее стройные маленькие ножки. Наконец Мак - это был, конечно, он - спросил: - Кто вы? - Я Маргарита, - ответила девушка. - А вы? - Доктор Иоганн Фауст, к вашим услугам. Маргаритины ресницы затрепетали; она открыла рот, собираясь возразить. В самом деле, как может этот незнакомец называть себя Фаустом, если Фауст, ее бывший любовник, оставил ее одну в этой темной и сырой камере, улетев в неизвестном направлении с черт знает откуда взявшимся демоном! Но, вовремя спохватившись, она решила не упоминать о настоящем Фаусте. Кто знает, что на уме у этого парня. Судя по его поведению, ничего плохого он ей не сделает. Может быть, даже освободит ее из тюрьмы. Лучше на время придержать свой язык - вряд ли собеседнику понравится, если его уличат во лжи и заставят оправдываться в первую минуту разговора. А Маргарите хотелось произвести приятное впечатление на молодого незнакомца. Пусть называет себя, как хочет, подумала она, - Фаустом, Шмаустом или Гнаустом, - только бы помог ей выбраться отсюда. - Что вы здесь делаете? - спросил Мак. - О, это долгая история, - вздохнула Маргарита. - Я попала сюда вместе с одним... Моим знакомым, а он... Ну, в общем, он... Вроде как сбежал. И я осталась одна. А вы? Мак пришел сюда следом за Энрико Дандоло, надеясь улучить подходящий момент и незаметно стащить чудотворную икону Св. Василия (он выбрал последнее из трех предложений Мефистофеля, которое казалось ему наименьшим злом). Заглянув в первую камеру, Мак увидел, что она пуста: венецианский дож вышел вместе со старым слепым Исааком. Мак уже собирался уходить, когда, повинуясь какому-то странному внутреннему зову, он подошел к двери соседней камеры и открыл ее. Это было совсем не похоже на Мака Трефу - отпирать двери темниц и освобождать томящихся в них узников, но сейчас он действовал под влиянием таинственных высших сил, определяющих человеческую судьбу. Ему казалось, что запертая дверь скрывает очень важную тайну. Открыв эту дверь, он едва различил в полутьме очертания женской фигуры... Но как объяснить все это Маргарите? - Моя история тоже очень длинна, - сказал Мак. |
