Он положил молоток и кол на пол у ног. Вынул нож. Медленно, начиная от шеи, он разрезал рубашку донизу. Бонни пару раз шевельнулась, но не проснулась.

Наконец, он сунул нож в ножны. Осторожно развернул в стороны разрезанные края.

Она была вся в синяках. Кто-то сильно избил ее. Урия очень удивился, увидев это. Он считал, что с такими вампирами можно справиться только при помощи кола.

Груди ее, казалось, были запачканы чем-то темным. И кожа вокруг них была в темных пятнах. Там, где кончается грудная клетка, он увидел синяк, величиной с кулак.

Синяк на животе по форме напоминал крест. Несомненно, это был крест. Он был точно таким же, как и отпечаток на груди самого Урии после того, как он чудом спасся от пули. От лучей креста остались синяки, а его края врезались в ее кожу. Поцарапанные места выглядели свежими и болезненными.

Рана от креста на животе вампира. Урия удивился, что бы это могло значить.

Кто-то еще приходил за ней? Некто, вооруженный распятием?

Те тела, что полиция увезла прошлой ночью…

«Неужели нас больше? Может, Господь послал еще пару воителей, опасаясь, что я не справлюсь?

Что ж, это они не справились».

Урия поднял свой молоток и кол.

Там, куда он вбил кол в прошлый раз, синяков не было. Там ее кожа казалась совершенно нетронутой, шелковистой в полумраке.

Он позволил себе еще раз полюбоваться ее гладким, стройным телом. Затем поднял кол. Он занес его острие над ее левым соском, мечтая прижаться к нему губами, мечтая поцеловать его и присосаться к нему, но если он сделает это, она наверняка проснется и убьет его. К тому же его рот сейчас вообще не был приспособлен присасываться к чему — либо.

Он занес кол над тем самым местом, куда когда-то вбил предыдущий. Острие его дрожало в полудюйме от ее кожи.

Тогда Урия поднял свой молоток.

Глава 50

В это утро будильник не звенел. Проснувшись, Ларри увидел, что Джина все еще спит радом с ним. Он сел и посмотрел мимо нее на часы. Пятнадцать минут девятого.

«Лейн может опоздать в школу», — подумал он.

Потом он понял, что сегодня, вероятно, она туда не пойдет. После всего, что случилось.

Всего, что случилось… Ее изнасиловал Крамер. «Господи Иисусе. О, боже. Мою девочку.

Я убил этого проклятого выродка.

Хорошо. Хорошо, хорошо, хорошо».

Ларри заплакал и быстро поднялся с постели, чтобы своими всхлипываниями не разбудить Джину. Достал из шкафа свой халат. Вытер им слезы, но те полились еще больше. Он надел халат и пошел в комнату Лейн.

Ее кровать была пуста.

Его охватила паника.

С ней все в порядке. Крамер мертв.

А вдруг она сделала какую — нибудь глупость?

Он бросился через дом, стараясь сдержать рыдания, пытаясь убедить себя, что Лейн — сильная, смелая девушка, то, что с ней случилось, действительно, ужасно, но она сможет это пережить.

Он нашел ее в гостиной.

На диване.

Она спала, укрытая одеялом до подбородка.

— Слава Богу, — прошептал он.

Склонившись над диваном, он осторожно погладил Лейн по щеке. Она была очень теплой, как обычно, когда она спала.

Ларри пошел в кухню, сварить кофе.

У него перехватило дыхание, как от удара. Он упал на колени.

Он подумал, это даже хорошо, что я не могу вздохнуть. «Пока я не могу вздохнуть, я не могу закричать. Не хочу разбудить Лейн. Не хочу, чтобы она видела это».

В кухне на полу, животом вниз, лежал Урия Радли, радом валялась его тряпичная сумка. На нем была куртка и юбка из шкуры койота, но юбка была приподнята ручкой молотка, торчавшей между ягодицами.

Голова его была вывернута назад.

Большая часть шеи съедена.

Изо рта торчал деревянный кол, и по колу было в каждом глазу. Повязка, закрывавшая его выбитый глаз, не была убрана.