Ухмыльнувшись, Ларри тряхнул головой.

— Этими ошибками займемся позже, — пробормотал он.

Попыхивая трубкой, он проверил клавиатуру, чтобы убедиться, что все в порядке, и продолжал.

Ларри писал, отхлебывая потихоньку водку и куря свою трубку.

Вдруг чубук трубки каким-то образом скользнул между зубов, вересковая чашечка перевернулась, пепел высыпался ему на свитер и на колени. Угольки, к счастью, не выпали. Ларри стряхнул с одежды серый пепел, отложил трубку в сторону и отхлебнул еще глоток водки.

Когда он посмотрел на экран, то обнаружил, что в глазах двоится.

— На сегодня достаточно, — пробормотал он.

Однако, приложив немного усилий, Ларри смог сконцентрировать взгляд и прочитать написанное.

«Уберри руки ссс этой палки!»

«Пит мгновенно отпусттиль кол. — Все, все. Господи! Не стреляй».

Ларри пробормотал:

— Ну и дерьмо.

Сосредоточив все свое внимание, понимая, что может много потерять, если что — нибудь перепутает, Ларри выполнил обычную процедуру вывода компьютера. Вынул дискеты, отключил машину.

— Лучше пить хорошее выдержанное вино, — пробормотал он.

Ларри проснулся, но никак не мог себя заставить открыть глаза. У него было такое ощущение, что по затылку ему хорошо стукнули чем-то тяжелым. Сухой язык присох к небу. Он дрожал от холода, а постель была словно бетонная. Пытаясь освободить свой язык, он потянулся за одеялом. Ларри обнаружил одеяло где-то у пояса и натянул его повыше. Это помогло, но не намного. Холод шел снизу.

«Я действительно лежу на бетоне!»

Ларри с трудом открыл глаза.

Хотя свет был слабым, он понял, что уже наступил день и осознал, где он находится.

В своем гараже.

Внезапно сердце заколотилось, отдаваясь острой болью в затылке и в голове.

Он лежал на боку, гроб был так близко, что до него можно было дотронуться.

«О, Боже милостивый!»

Отвернувшись от гроба, Ларри с трудом поднялся. От боли в голове на глаза навернулись слезы. Пошатнувшись, Ларри оступился, и босой ступней скользнул по луже блевотины. Она вытекла из — под него. Ларри голым задом шлепнулся на бетонный пол гаража.

Сидя так, он обхватил голову обеими руками, и попытался, моргая, снять пелену с глаз.

Он обнаружил, что совершенно раздет.

Ларри увидел, что на полу у гроба валяется одеяло, это которым он укрывался. И это было то самое старое коричневое одеяло, лежавшее на трупе.

«Оно было на мне! Дотрагивалось до меня!»

Ларри застонал. Зажав рот рукой, осмотрел себя. На коже ничего не было.

«А чего Ты ждал? — подумал он. — Вшей?»

— Господи, — сказал он писклявым девчоночьим голосом.

Ларри вытянул свою левую ногу из лужи и поднялся.

Высохший труп по — прежнему лежал в гробу, с колом в груди. Слава Богу.

По крайней мере, он не вытащил кол.

А что он сделал? Как вообще он оказался здесь?

Этого он не помнил. Но знал, что надо выбраться отсюда. Знал, что надо принять душ, и побыстрее, чтобы избавиться от ужасного ощущения, оставленного одеялом.

Левая нога была выпачкана блевотиной. Чтобы не наследить, Ларри поскакал через захламленный гараж на одной ноге, пока не добрался до боковой двери. Она была открыта. От солнечного света глазам стало больно. Зажмурившись, он оперся о дверной косяк. Было прохладно, и Ларри догадался, что еще раннее утро. Наверное, часов семь.

А какой день? Он попытался сосредоточиться. Он так нагрузился в субботу вечером. Значит, сейчас воскресенье.

«Хорошо, если это так, — подумал Ларри. — Джина и Лейн не вернутся домой до вечера.

А что, если они приехали домой пораньше?

А что, если сегодня понедельник?»

«Чушь, — решил он.