- Ну какое всем дело-то? – в очередной раз удивилась я. – Мы здесь вообще не пришей… - английского эквивалента для русской неприличной поговорки не нашлось, и я сказала просто: - вообще никто. Я гостья, ты служащий. Не все ли равно-то?

- Ты ошибаешься, милая. Это такой замкнутый мир малых величин. Своего рода микрокосм. Каждый, кто попал сюда, зависит от других. Каждый – на виду. Независимо от той роли, которую играет.

- Но мне нет дела до личной жизни садовника или повара, - возмутилась я. – Почему им есть дело до моей?

- Ты не прожила здесь и недели. Посмотрим, что будет интересовать тебя ближе к концу лета.

Его рука легла на мое колено, и это стало интересовать меня гораздо больше, чем что бы то ни было.

==========================================

Пока Тони занимался делами, я гуляла по деревне. При всем моем желании, назвать ее живописной или даже просто симпатичной было крайне сложно. Извилистая центральная улица, совершенно одинаковые скучные дома-амбары с хилыми палисадниками под окнами. Если бы внутри не бушевала эйфория бурно пошедшего в рост чувства, а на небе не светило яркое солнце, Скайворт показался бы мне не просто унылым, а угнетающе унылым.

Пройдя главную улицу (разумеется, она называлась Main Street) туда и обратно два раза, я купила в маленьком универсальном магазинчике крем от загара и спрей от комаров, а потом устроилась там же за одним из трех столиков «кафе». Оно представляло собой прилавок с кофе-машиной, вездесущим термопотом и несколькими тарелками пирогов и пирожных под стеклом.

Деревушка была явно не туристической, и каждое новое лицо вызывало всеобщий интерес. Редкие встречные смотрели на меня с любопытством и непременно здоровались. Я улыбалась и отвечала на приветствие. Хозяин магазина, продав мне крем и налив кофе, спросил, к кому я приехала в гости. Я ответила, что гощу в Скайхилле, а в деревню приехала с управляющим.

- Рад вас видеть, мадам, - сказал хозяин и предложил рюмку ликера к кофе, «за наш счет».

Кофе был крепким и ароматным, ликер сладким, слоеное пирожное свежим и рассыпчатым. Старичок с добрым усталым лицом и смешными усами улыбался мне из-за стойки. Я провела сумасшедшую ночь с замечательным мужчиной, и впереди нас ждала, без сомнения, еще одна, наверняка не хуже. Я – молодая, здоровая, красивая. Впереди целое лето беззаботного, безоблачного счастья. Что-то похожее я испытывала, наверно, только в детстве, когда проводила каникулы в деревне у бабушкиной сестры, бабы Клавы.

Таракан по имени 31 августа высунул было ус из-под плинтуса, но я топнула ногой, и он спрятался. Как жаль, что нельзя раздавить его, размазать по щелястому деревянному полу, выкрашенному вишневой масляной краской.

Тони забрал меня из кафе, и мы поехали на ферму. Он зашел в дом, а жена арендатора, совсем молоденькая женщина, повела меня в свинарник показать крошечных поросят. Она вытащила из загона одного из них, с нежно-розовым пятачком, белыми ресничками и трогательным хвостиком. Я взяла его на руки и почувствовала себя Алисой в стране чудес.

Нас пригласили остаться на ланч. Мы сидели за столом впятером: фермер, его жена, двухлетний сын в высоком стульчике и мы с Тони. Гостиная была маленькой, светлой и очень чистой. Недорогая мебель с потертой обивкой, на окнах – тюлевые занавески, на полу – тканые полосатые коврики. Самая простая еда – овощной суп, мясной пирог, кофе с печеньем, но все показалось мне необыкновенно вкусным.

Фермер с женой переглядывались через стол, и мы с Тони понимали, что они ждут – без нетерпения, спокойно, но все же ждут, когда ланч закончится, и мы уедем. Тогда они уложат малыша спать и сами, наверно, прилягут в соседней комнате. Их желание передалось нам, и мы тоже переглядывались и ждали, когда уже можно будет распрощаться.