Выехав с фермы, Тони свернул к лесу. Проехав немного по грунтовой дороге, мы выбрались к небольшой речушке и нашли укромное место, со всех сторон скрытое густыми кустами. Тони вытащил из багажника плед, и мы провели на нем несколько часов, занимаясь любовью, болтая или просто молча греясь на солнце, наслаждаясь близостью друг друга.

Когда солнце стало клониться к закату, а комары озверели настолько, что перестали пугаться спрея, мы оделись и вернулись обратно на дорогу. Тони отключил навигатор, и мы поехали неизвестно куда. Тихо играло радио, мимо проносились поля, леса, деревни, а мне – как позапрошлой ночью в такси – хотелось ехать так долго-долго.

- Ты хоть знаешь, где мы? – спросила я.

- Нет, - беззаботно ответил Тони. – Да и какая разница? Дальше, чем позволит бензобак, не уедем. По правде, я даже не знаю, в какую сторону мы направляемся. Может, к морю, может, на север.

- А может, уже где-нибудь причалим? – я посмотрела на стрелку указателя топлива. – Не хотелось бы застрять ночью посреди леса.

- Страшно? – усмехнулся Тони.

- Нет, есть хочется. Мы даже сэндвичей каких-нибудь дохлых с собой не взяли.

- Хорошо, остановимся в первом же городишке, где есть гостиница и ресторан.

Словно в ответ на эти слова, из сумерек выпрыгнул дорожный указатель.

- Horncastle, - прочитала я. – Знаешь это место?

- Не очень. Только название. Никогда не был. У тебя есть интернет в телефоне?

- Нет.

- Возьми мой, поищи гостиницу.

Гостиница нашлась, и даже, судя по отзывам, вполне приличная, с рестораном. Я тут же забронировала номер на двоих, ужин и завтрак. Тони включил навигатор, и тот быстро вывел нас на цель. Кстати, навигатор говорил очень приятным баритоном, не то что Федькин – в нем жила занудная и с противным голосом баба по имени Оксана.

Проехав по улице, застроенной двухэтажными кирпичными домами, мы остановились у гостиницы – тоже из красного кирпича, со стеклянными дверями. Тони поехал поставить машину на стоянку, а я решила позвонить Люське.

В подробности вдаваться не хотелось, поэтому кратко отчиталась: ездили с Тони в деревню и на ферму, загорали на речке, а сейчас в гостинице в городе Хорнкасл.

- Ни фига себе вас носит! – присвистнула Люська. – Ну ладно, развлекайтесь.

- Люсь, а что вообще происходит? – спросила я, задетая ее сухим тоном. – Ты все еще сердишься, что я тебе не сказала сразу про Тони? Или тебе вообще не нравится, что мы с ним?..

- Свет, не говори глупости! Ты взрослая девочка, твоя личная жизнь – это твоя личная жизнь. Я тебе не мама.

- Ну а что тогда?

- Что тогда, что тогда… - вздохнула она. – То, что я ненавижу Париж, вот что. Питер целыми днями на своих встречах-заседаниях, а я одна, как дура. Выходишь на улицу – кругом негры и арабы. Не знаешь, куда можно идти, а куда нет. Так и ждешь, что где-нибудь что-нибудь взорвется или кто-нибудь стрельбу начнет.

- Неужели все так плохо? – я вспомнила Париж пять лет назад, тогда он показался мне прекрасным.

- Не знаю. Может, у меня просто ПМС.

- Ты же говорила, что тебе надо быть с Питером на всяких мероприятиях.

- Ага, на целых двух уже была. Пожимать ручки и улыбаться фотографу. А завтра с утра мы едем в какую-то рыбачью деревню. На целый день. Так что не звони, там наверняка связи нет. Я тебе сама позвоню. Ладно, давай. Питер зовет – галстук завязать.

Я стояла у двери гостиницы и ждала Тони. К вечеру похолодало, и даже теплая кофта не спасала, но мне почему-то не хотелось заходить внутрь без него.

Все-таки что-то было не так.

Я слишком хорошо знала Люськин тон, когда она жалуется. Голос у нее становился немного гнусавым, как будто в нос уже натекли слезы.