— Сестра, он не дышит. Твой сын мертв. Скорбный крик зародился в глубине существа Джийан и вырвался наружу, как из музыкального инструмента Богини, наполняя дом душевной болью и стенаниями. Бартта перешла туда, где лежала бледная и безжизненная Риана, повторила процедуру.

— Тоже мертва. Бедная сиротка. Она не знала, откуда пришла, не понимала, что умирает. Какая короткая была у нее жизнь. Короче, чем у большинства. Гораздо короче. — Наконец странное чувство родства, которое она испытывала к этой девочке, овладело ею, и Бартта положила голову на грудь покойной. Под причитания Джийан она позволила себе несколько слезинок. И тут что-то случилось. Грудная клетка под ее щекой приподнялась, наполнившись воздухом, а потом снова опала. Волнообразное движение повторилось еще три раза, прежде чем до оглушенного мозга Бартты дошел смысл происходящего.

Она подняла голову, ощутила на щеке теплое дыхание девочки.

— Храни нас Миина, она дышит! — Бартта положила руку на лоб Рианы. Тот был влажным от пота, но больше не горел. — Сестра, сестра, смотри! Риана жива! Она пережила Нантеру! И лихорадка прошла!

Джийан подбежала к сестре, посмотрела. На щеки Рианы уже возвращался румянец. Дыхание было глубоким и ровным.

— Аннон, возлюбленный сын мой, какая жизнь ждет тебя? — прошептала Джийан.

— Теперь ты должна звать ее Рианой. — Бартта положила руку на плечо Джийан. — Пусть спит. Нантера нарушена. Никто не может сказать, какими будут последствия. Неразумно даже размышлять об этом.

Джийан кивнула, продолжая гладить Риану по щеке, и не могла остановиться.

С улицы снова донеслись крики.

— Давай же, — напомнила Бартта. — Пора сыграть заключительный акт.

Джийан тихо плакала, склонившись над телом сына. Пережитые потрясения лишили ее сил.

— До свидания, любимый мой.

— Быстрее, сестра. — Бартта подтолкнула ее к двери. — Каждая минута промедления влечет за собой смерть кундалиан.

Словно превратившись в сомнамбулу, Джийан наклонилась, подняла тело сына. Повернулась к открытой двери и услышала, как сдавленно ахнула сестра.

— Миина!.. Посмотри на себя!

Джийан растерянно посмотрела на руки. Кисти рук стали черными, твердыми, как кристалл, онемевшими, как свинцовые гири.

— Что это значит? — Бартта явно была перепугана.

— Наверное, кара за мой грех. — Она перевела взгляд на мирно спящую Риану. — Недорогая цена... за жизнь.

— Как ты можешь так говорить? — прошипела Бартта. — Ты понятия не имеешь, что сделала с тобой тьма Бездны!

— Теперь это не имеет значения. Мой сын спасен от врагов Ашеров. — Слезы текли по лицу Джийан, она расцеловала сестру в обе щеки. — Учи его хорошо, Бартта. Учи всему, что нужно знать, чтобы мудро править нами.

— Ты вернешься, сестра.

— Вряд ли. — Джийан слабо улыбнулась. — Я была любовницей Элевсина Ашеры. Веннн Стогггул сумеет придумать для меня наказание.

По вымощенной камнем дорожке она вышла из сада и начала спускаться по ведущим к площади ступеням. Крестьяне провожали ее изумленными взглядами, что-то бормоча. Кто-то бросился вниз — наверное, чтобы рассказать об увиденном.

В тавернах было пусто, витрины закрыты и заперты, окна прикрыты ставнями. Воздух гудел от выстрелов ионного оружия кхагггунов. Крики внизу, на главной площади, стихли. Кровь наполняла канавы, у ног перв-капитана Олннна Рэдддлина лежала груда тел. Больше тысячи кундалиан стояли в напряженном молчании. Реккк Хачилар сидел немного в стороне, не глядя на тела, его шлем был обращен к монастырю Плывущей Белизны, который, к счастью, пощадил ударный меч грабителей.