|
Мать окликнула ее через зал. - Мне надо идти, - сказала Джейн. Она сползла со стула и бегом бросилась за матерью. Прежде чем скрыться за дверью, девочка обернулась и помахала ему рукой. "Бедняжка, - подумал он. - Что ее ждет? Будь у меня такая дочь..." Он тут же прогнал эту мысль. У него не было дочери. У него была полка с книгами, его ждала рукопись - его надежда и возможный успех. И вдруг все показалось ему таким ничтожным, включая и его лишенный смысла успех. "Книги и рукописи, - думал он, - можно ли только на этом строить жизнь?" Перед ним, как и перед каждым сейчас, стояла проблема, как жить дальше. Долгие годы мир находился в страхе перед возможной войной. Вначале была безысходность, бегство от окружения и от себя, потом чувство обреченности притупилось, оставив какую-то саднящую ранку в глубине души, его перестали замечать, сжились с этой ноющей болью... "И ничего странного нет в появлении фантазеров", - сказал он себе. Он и сам жил вне действительности со своими книгами и рукописями. Глава 10 Он поискал ключ под цветочным горшком на террасе, но его там не оказалось. И он вспомнил, что оставил дверь открытой, чтобы Джо мог попасть в дом. Он повернул дверную ручку и вошел, на ощупь в темноте добрался до стола и зажег лампу. Под лампой лежал клочок белой бумаги, на котором размашистым почерком было написано: Джей, я все сделал и проветрил дом. Плачу сотенную за каждую пойманную мышь. Джо Он услышал шорох и, повернувшись, заметил, что на террасе кто-то покачивается в его любимом кресле-качалке. Зажженная сигарета выписывала в темноте замысловатые кривые. - Это я, - раздался голос Гортона Фландерса. - Вы уже поужинали? - Я перекусил в поселке. - Жаль, я принес бутерброды и пиво. Я думал, вы будете голодны, и, зная вашу любовь к стряпне... - Спасибо, - сказал Виккерс, - пока я сыт. Может, поедим попозже. Бросив шляпу на стол, он вышел на террасу. - Я занял ваше место, - забеспокоился Фландерс. - Ничего страшного, - ответил Виккерс. - Какие новости? У меня дурная привычка не заглядывать в газеты. - Ничего нового. Все те же разговоры о войне. - Они не прекращаются уже добрых тридцать лет. Но пока все же дело ограничивалось локальными конфликтами. Правда, мировая война могла вспыхнуть по меньшей мере раз двенадцать. - Я как-то никогда об этом не задумывался, мистер Фландерс. Однако, полагаю, никому не хочется воевать, - сказал Виккерс. - Так-то оно так, да не всегда стремление к миру позволяет предотвратить войну. Сколько раз великие державы оказывались перед выбором - начать войну или уступить. И они всегда уступали. Однако так происходит лишь последние тридцать лет. Вам не кажется, мистер Виккерс, что появился какой-то новый фактор? - Я, пожалуй, не вижу никакого нового фактора. Человек остался человеком. Люди не всегда воевали. В 1945 году они закончили самую страшную в истории войну. - С тех пор возникало немало поводов, вспыхивали местные конфликты, но не мировая война. Как вы думаете, почему? - Мне трудно сказать. - А я считаю, что все дело в появлении нового фактора. - Может быть, это страх, - заметил Виккерс, - страх перед новыми ужасными видами оружия. |
